— Ты преследуешь.
Слова Харрисона не выходят у меня из головы, пока я иду в спальню. Я провел всю свою жизнь в погоне за всем, что хочу, так что, хотя эта концепция не является чем-то новаторским, мое желание сделать это с Айрис ново.
Чушь собачья. Ты всегда интересовался ею.
Вот только мои мысли никогда не проходили мимо этого. Интерес. Преследование Айрис никогда не было вариантом раньше, но я не могу продолжать идти по той же траектории. Я сведу себя с ума, борясь с желаниями, угрожающими поглотить меня всякий раз, когда она входит в комнату. В последнее время мной, кажется, движет жжение в животе.
Я срываю галстук и бросаю его на комод, прежде чем быстро расстегнуть пуговицы. Я бросаю его в угол ванной вместе со штанами.
Я надеялся, что душ успокоит меня, но ошибся.
Мои мысли блуждают, придумывая совершенно другой сценарий того, что могло бы произойти после нашего свидания, если бы Айрис согласилась принять мое предложение. Чтобы я загнал ее в угол и целовал до тех пор, пока она не потеряет способность делать что-либо, кроме как тащить меня в мою комнату.
Я стараюсь не прикасаться к себе. Моя рука — не что иное, как временное решение проблемы на всю жизнь. Та, которая мучает меня уже много лет, никогда не утоляя зуда, которого я так жажду.
Мой член удлиняется, когда я представляю, как Айрис исследует меня всего своими руками. О том, как она будет жадно ласкать мое тело, царапая ногтями мою плоть.
Я хватаю свой затвердевший член правой рукой. Я обещаю себе, что это последний раз, когда я использую свою руку, но я знаю, что это ложь. Шипение вырывается у меня, когда я качаю его один раз, прежде чем потереть бусинку возбуждения на кончике. Мой разум вызывает в воображении серию звуков, которые Айрис могла бы издать, когда мои руки сжимают ее бедра. Стон, когда мой язык ласкает ее. Резкое шипение, когда я царапаю впадинку на ее шее, зубами. Ее хриплый стон, когда мои пальцы вонзаются в ее задницу, как будто я могу заклеймить ее кожу отметинами кончиков пальцев.
Моя рука сжимает мой член, как тиски, каждый сердитый рывок посылает укол тепла вниз по моей спине. Легко фантазировать о том, что может произойти между нами, если я заставлю ее принять новую реальность. Как Айрис умоляла меня взять ее прямо здесь и сейчас, как безмозглое животное.
Я представляю, как ее прикосновения становятся отчаянными, когда я запоминаю ее тело своими губами. О том, как она отвечает мне взаимностью, изучая каждый изгиб моего тела кончиком языка. Мое возбуждение вытекает из кончика, когда я рассматриваю ее ногти, впивающиеся в мою кожу с каждым толчком моего члена. Я буду носить ее крошечные полумесяцы, как гордый боевой шрам, зная, что я сделал, чтобы заслужить их.
По моим венам разливается жар, который не имеет ничего общего с горячей водой, струящейся по моему телу. Я хлопаю другой ладонью по кафелю, пытаясь поддержать свой вес, когда мои ноги дрожат. Жжение становится невыносимым, когда мои рывки становятся все более неряшливыми.
Фантазия в спальне переключается на то, как она ловит меня в душе, трогает меня вот так. Ее рука заменит мою, когда она посмотрит на меня своими большими карими глазами. То, как она может колебаться, когда сжимает меня, учась доставлять мне удовольствие так, как мне нравится.
Только вкус. — Шептала она, прежде чем опуститься на колени и взять меня в рот.
Это не займет много времени, чтобы столкнуть меня с края пропасти. Несколько медленных облизываний моего ствола. Впалые щеки, когда она сосет мой член, пока не задыхается. Она стонет, когда я хватаюсь за ее затылок и толкаюсь ей в горло, заставляя ее царапать мои бедра в поисках передышки.
Иллюзия рушится, когда на меня обрушивается освобождение. Пятна затемняют мое зрение, и горячая сперма вырывается наружу. Она разбрызгивается о плитку, прежде чем ее смывают в канализацию. Я дергаю свой член, вымещая свой гнев на размягчающемся стволе.
К тому времени, как я заканчиваю, мое дыхание становится прерывистым.
Я кладу голову на кафель и проклинаю себя, прекрасно зная, что никогда не успокоюсь, пока Айрис не станет моей.
Даже близко нет.
АЙРИС
Кризису требуется три дня, чтобы репортер опубликовал статью о нас. Я надеялась, что результаты будут многообещающими, но она превзошла мои самые смелые ожидания.
— Я же тебе говорила! — Я швыряю телефон на стол Деклана.
Он хватает его и перечитывает статью, в которой рассказывается, как инсайдер узнал о скрытой стороне Деклана Кейна. Оказывается, самый холодный человек в Чикаго питает слабость к одному человеку во всем мире — ко мне.
То, как репортер описывает наши отношения — это что-то из фильма. Нашептанные секреты при свечах. Украдкой бросали взгляды, когда один из нас смотрел в другую сторону. Поцелуй под звездами, когда мы оба совершенно не обращаем внимания на окружающий мир.
Он хмурится.
— Этого никогда не было.
— Это колонка сплетен, а не журнал «Уолл-стрит». Они здесь не для того, чтобы излагать факты.
— Удивительно, что они все еще работают с таким менталитетом.
— Потому что такие статьи, как наша, уже миллион раз читают и считают. Только рекламные деньги должны держать их на плаву. — Его глаза расширяются.
— Миллион? Она была опубликована час назад. — Я ухмыляюсь, опускаясь в кресло напротив него.
— Я же говорила, что это сработает.
— Я никогда не сомневался в тебе с самого начала. — Он говорит с такой искренностью, что моя грудь сжимается от молчаливого ответа.
Я отклоняюсь с юмором.
— Лжец.
— Это человеческая природа.
— Нет, это твоя природа.
— Это завело меня так далеко.
