— Репортер, перед которым мы приехали притворяться.

— Нет.

— Я так и знала! Теперь ты можешь перестать лгать.

— Лгать о чем?

— Мы пришли сюда не для того, чтобы нас увидел репортер, не так ли? — Его глаза светлеют.

— Иначе зачем бы мы сюда пришли?

— Потому что ты хотел пригласить меня на свидание, но не хотел признаваться, что это было так, просто на случай, если я тебя отвергну, поэтому ты выдумал всю эту сложную историю, чтобы я не задавала вопросов.

— Нарциссизм генетический или наш ребенок застрахован от этой ужасной черты характера?

То, как он говорит «наш ребенок», посылает через меня волну чего-то такого, что я отказываюсь признавать.

— Смотря что. Если мы исходим из истории отцов, то они облажались с самого начала. — Он протягивает руку и проводит большим пальцем по моей нижней губе.

— Надеюсь, они унаследуют бескорыстие своей матери.

Я официально поднимаю белый флаг, встаю на цыпочки и целую его.

АЙРИС

Мы сидим молча всю обратную дорогу до дома. Я не знаю, что сказать, и Деклан стоит примерно в одном комментарии от того, чтобы трахнуть меня в машине мамы, поэтому я молчу.

Мой пульс достигает критического уровня к тому времени, когда он въезжает в гараж, и я задыхаюсь, когда он вытаскивает меня из машины и ведет прямо в дом.

Он двигается так быстро. В одно мгновение я моргаю, глядя на него, а в следующее меня прижимают к стене. Мой позвоночник покалывает от инерции.

— Скажи мне, чего ты хочешь. — Его безумное выражение лица делает что-то безумное с моими внутренностями.

Мое сердце глухо стучит в груди, пульс стучит с каждым ударом. Я теряю всякую способность говорить. То, как он смотрит на меня, стиснув челюсти и раздувая ноздри при каждом неровном вдохе, заставляет меня дрожать.

— Я не уверена. — Он со стоном отступает.

Я мгновенно скучаю по его теплу.

— Деклан… — Я протягиваю руку, чтобы дотронуться до него, но он хватает меня за запястья и удерживает их над головой.

— Ты еще не заслужила права прикасаться ко мне.

— Не заслужила? — Он проводит свободной рукой по моей шее, и все мое тело вспыхивает, как фейерверк.

— Я не боюсь претендовать на то, что принадлежит мне.

— Я больше не боюсь. — С меня хватит бегать туда-сюда. Неопределенность сводит меня с ума, и это несправедливо по отношению к нему. Он запланировал для меня свидание и притворился, что это фальшивка, только чтобы я пошла. Я не думаю, что кто-то когда-либо делал для меня что-то настолько милое.

— Тогда докажи это. — Он отпускает мои запястья.

— Strikhedonia. — Я, без сомнения, искажаю произношение, но, тем не менее, это, кажется, вызывает искреннюю улыбку у Деклана.

Я обхватываю рукой его шею сзади и притягиваю его губы к себе. По сравнению с нашим первым поцелуем Деклан позволяет мне взять инициативу в свои руки. Поначалу это только предположение. Ничего, кроме нескольких мягких прикосновений моих губ к его губам, каждое из которых становилось все более отчаянным с моей стороны. Он не делает ни малейшего движения, чтобы прикоснуться ко мне, и моя кожа зудит от прикосновения. Его молчаливый вызов доказать, как сильно я хочу его, играет в глубине моего сознания, когда я провожу кончиком языка по его нижней губе.

Я никогда не думала, что буду жаждать его прикосновений так сильно, как сейчас, и меня начинает раздражать, насколько сильно он контролирует ситуацию.

Так не пойдет. Кончики моих пальцев покалывает от желания прикоснуться к нему повсюду. Мои руки становятся смелее, когда я провожу пальцами вниз по его рубашке, прямо к выпуклости под брюками. Он судорожно вздыхает, когда я провожу по контуру его длины. Я использую эту возможность, чтобы подразнить его язык своим, и результаты чудесны.

Он стонет, когда его ладонь находит мою шею сзади, удерживая меня на месте, пока он насилует мой рот. Я потираю ладонью его член. Его поцелуи становятся все более неконтролируемыми, когда я быстро расстегиваю его ремень и молнию. Наши языки переплетаются, заглушая его стон, когда я просовываю руку ему в штаны. Он втягивает воздух, когда я провожу пальцем по кончику его члена. Я провожу по бусинке возбуждения большим пальцем, прежде чем потереть ее кругами по его головке.

Он прикусывает мою нижнюю губу, вызывая металлический привкус во рту.

Я хихикаю про себя, убираю руку и отстраняюсь.

— И как? Это можно было считать доказательством?

Рука на моей шее напрягается, и его большой палец прижимается к моей пульсирующей точке. Его грудь поднимается и опускается с каждым неровным вдохом. Мурашки пробегают по моей коже, когда он открывает свои выпученные глаза и поворачивает их ко мне.

— Я не совсем уверен. — Мои губы приоткрываются.

— Ты так полон… — Я замолкаю, когда он перекидывает меня через плечо и несёт прежде, чем я успеваю убежать. — Ты издеваешься надо мной? Мы снова к этому возвращаемся? — Я колочу кулаками по его спине.

Он поворачивается к лестнице.

— Я хочу провести более тщательное наблюдение.

— Ты что, сошел с ума?

— Когда дело касается тебя, это никогда не было вопросом.

Я смеюсь, когда он несет меня вверх по миллиону ступенек.

— Ты знаешь, что я могу нормально ходить? — Остро спросила я.

— Это не значит, что я тебе позволю. — Я смеюсь.

— Почему бы и нет?

— Ты можешь сбежать.

— Нет!

— Будь моя воля, ты бы носила монитор на лодыжке, чтобы я всегда мог знать, где ты. — Мои глаза расширяются.

— Это просто ужасно.