— Нет. Это все благодаря тому, что твоя фамилия значится на здании. — Поддразниваю я.
— Наша фамилия. — Я закатываю глаза.
— Уже быстро избавляешься от меня, жена? — Почему-то одно слово, кажется, вызывает прилив тепла от моей головы до кончиков пальцев ног.
Опасность. Красная тревога. ДЕФКОН опять активирован.
Поэтому я делаю то, что всегда делаю, когда Деклан пробуждает в моей груди чувства, которым там не место.
Я убегаю.
Оказывается, я могу так долго избегать Деклана только тогда, когда мы живем в одном доме. Ему не требуется много времени, чтобы найти меня, пытающуюся осушить кастрюлю с кипящей водой одной рукой.
— Ты снова пытаешься попасть в отделение неотложной помощи? — Я не успеваю объяснить, как он врывается и забирает у меня кастрюлю. Он свирепо смотрит. — Если ты хотела моего внимания, то это не способ его получить.
Мой рот открывается.
— Я не пытаюсь привлечь твое внимание. — Напротив, я пытался избежать этого любой ценой — к черту ожоги третьей степени.
— Тогда что ты делаешь? — Он опустошает кастрюлю с макаронами без моей просьбы.
— Готовлю. — Я стискиваю зубы, чтобы не сказать больше.
Почему, когда я не хочу говорить, он ничего не может с собой поделать? Несправедливость всего этого не ускользнула от меня.
Он ставит пустую кастрюлю обратно на плиту.
— Уверяю тебя, варить макароны — это не готовка.
— Ты не мог бы уйти, пожалуйста? Я стараюсь есть спокойно.
Иметь дело с ним на работе — это одно, но когда он в моем пространстве ведет себя более свято, чем ты, я не хочу проводить ночь.
Ты просто злишься, потому что тебе нравится, когда он рядом.
Он медлит, как тень, пока я накладываю себе на тарелку большую порцию макарон.
— Тебе следовало попросить меня о помощи. — Я ощетиниваюсь.
— Я не нуждаюсь в твоей помощи.
— Ты могла бы одурачить меня тем, что изо всех сил держалась за эту ручку.
— Разве тебе не нужно быть где-нибудь еще? Может быть, есть какой-нибудь захватывающий документальный фильм о электронных таблицах или отчетах о расходах, под которые ты можешь заснуть? — Он смеется, и мне кажется, что облака расступились и небеса одарили нас чудом.
О, Айрис. Вот так все и начинается.
Я узнаю тепло, просачивающееся через мою грудь, когда он улыбается мне.
Я ненавижу это. Мне это нравится. И я, кажется, не могу остановить себя от того, чтобы жаждать его еще больше.
Он улыбается.
— Вообще-то я спустился поесть.
— Отлично. Тогда я оставлю тебя наедине с собой. — Я смачиваю спагетти соусом для пасты, прежде чем отойти от стойки. Я наведу порядок позже, когда Деклан уедет.
— Или ты можешь остаться.
— Что? — Я моргаю.
— Я никогда не говорил, что ты должна уйти.
Черт. Если я уйду, то покажусь неподготовленной к длительному общению с ним без присмотра взрослых.
Наверное, потому, что это правда.
Одно дело проводить с ним время в офисе, и совсем другое — общаться с ним в стенах нашего дома.
Я качаю головой.
— О нет. У меня все равно были планы поесть наверху. — Его взгляд падает на
салфетку и блестящие столовые приборы, которые я ставлю на стол. Когда он снова поднимает голову, его глаза, кажется, светлеют.
— Я заставляю тебя нервничать?
— Нет. — Отвечаю я слишком быстро.
