— А, да Эйи как только ушёл куда-то, он за ним побежал на всех четырёх… Ах да, то есть, на всех трёх…
— Вы главное при нём так не скажите, — рассмеялась она.
— Да нет, конечно нет, — ответила Ита. — Лоренс неплохой человек, не хочется его как-то задевать. А что Вы, кстати, хотели у него узнать? Может, я чем помогу, — она хитро сверкнула глазами.
— Да так, хотела спросить, как именно он лишился руки. Необходимо знать, понимаете ли, на что они вообще могут быть способны.
— А, ну это просто, — зевнула Ита. — Он говорил, до него там какой-то псих докопался. Увидел, что тот ответить ничем не может, и давай издеваться. Началось с обычных оскорблений — у того, видимо, с начальством какие-то проблемы были, как и с головой, ха-ха. А потом стал руки распускать. Ну у Лоренса мозгов не хватило молча сидеть — хотя, вряд ли это бы помогло — а тот, конечно, только этого и ждал. В общем, в конце тот разошёлся по полной: сидит, улыбается, потом как достал пистолет, в руках покрутил, а затем Винтерхальтеру в руку стрельнул. Реакция Лоренса ему, видно, жутко понравилась, поскольку потом он с короткими интервалами стрелял примерно в то же место. Скажет — стрельнет. Ну потом ему, наконец, надоело, и он ушёл — сказал, «кофе выпить». Но вернуться к своему занятию он, к счастью, не успел. В общем, рука Лоренса держалась на соплях, и пришлось её ампутировать.
— Понятно…
— Уж не знаю, как именно тот ублюдок собирался продолжить, — Ита пожала плечами, — поэтому не думаю, что Вам эта информация много даст.
***
Внезапно Эйи почувствовал чьё-то присутствие, а потом услышал и шелест травы. Нехотя он привстал.
— О, Ларри, привет. Чего ты за мной бегаешь? И как ты меня нашёл? Следишь, что ли?..
— Не смешите… — ответил Винтерхальтер. — Мне нужно с Вами поговорить.
— Можешь, конечно, говорить, — зевнул Эйи, — но если это по поводу… впрочем, неважно. Говори, я послушаю.
Лоренс присел рядом.
— Я сразу предупреждаю, что ничего не собираюсь навязывать. Вы можете отнестись к моим словам скептически — это чисто моё мнение, и я хотел бы его высказать.
Эйи посмотрел ему в глаза, кивнул и как-то немного снисходительно улыбнулся.
— Я давно за Вами наблюдаю, — начал Лоренс, — и мой вывод — повторяю, исключительно мой — что Вы не до конца изжили себя, чтобы получить освобождение.
— Ха-ха, Ларри, ну не надо, а? Что за наивность? Думаешь, я не чувствую твоё желание извлечь для себя выгоду? Говори прямо, зачем эти обходные пути.
— Про то, что касается личной выгоды — как Вы выразились — я в конце скажу, — твёрдо ответил Винтерхальтер. — А пока что выслушайте нормально — мне недолго осталось Вас собой доставать.
— Ну зачем так-то… Ладно, ладно. Продолжай.
— Первое, что я хочу донести — несмотря на то, что Вы ведёте себя так, будто Вас всё достало и уже ничем не заинтересовать, в Вас есть некий внутренний огонь…
«Он говорит совсем, как Она», — подумал Эйи.
— …этого нельзя не заметить. Думаете, я не вижу этого — когда Вы, скажем, говорите что-то перед людьми? Разве можно не заметить это ощущение единства в Ваших глазах, желание быть лидером? А, думаете, я не чувствовал, как болезненно Вы переживали смерть кого-либо из Ваших подчинённых, и думаете, я не видел, что даже по отношению к тем фанатикам Вы чувствовали боль и ответственность? Я сейчас Вас ни в чём не уличаю, — быстро сказал он, поймав выражение лица Эйи, — просто говорю то, что считаю истинным. И, даже если это не является правдой на самом деле… Вы не можете отрицать, что одна из важнейших ценностей для Вас — причастность. Вы может и не любите общество, но Вам важно чувствовать себя на месте — как, кстати, и мне, но об этом потом. Вы преданы Ей — но Ваша преданность проявляется ещё и во взаимодействии с другими. Она говорила о том, что нашему миру нужны люди с энтузиазмом. Разве Вам не хочется видеть, как Ваша страна — условно назовём это так — развивается, становится лучше, процветает, наконец? Что может быть приятнее, чем отождествление себя с чем бы то ни было, что имеет будущее и вызывает восхищение? Разве Вам не хочется принять участие в построении этого будущего, да в конце концов — просто пожить в хорошем месте после этого недоумения? Вы всегда теперь успеете исчезнуть; не надо обманывать себя и меня тем, что Ваш мир Вам безразличен. Вам предлагают аж два неоценимых блага: чувство единства и причастности и возможность защищать то, что дорого и имеет право на будущее. Разве Вы не об этом всё время мечтали? Даже не думайте говорить, что нет.
— Мечтал. Но я боюсь ответственности.
— Но под Вашим руководством — в том числе — была выиграна война!
— Сам знаешь, что это ничего не значит. Там было много других факторов.
— Даже если и так. У Вас талант есть. К тому же, я всегда готов Вас поддерживать. И, переходя к этому… — он чуть помедлил, затем продолжил, — именно Вы стали тем, благодаря кому я чувствую себя на своём месте. Вы знаете, что я всегда был кем-то отдельным, я не чувствовал общности, как и особой индивидуальности — негде и незачем было проявлять какие-либо способности. Вы не только вдохновили меня их раскрыть; и тогда, и сейчас, всегда — Вы были для меня светом, который вёл меня, чем-то вроде ориентира. Эйи, Вы для меня подобие бога, я не шучу. Что бы Вы, скажем, делали, если бы Она внезапно исчезла, оставив Вас на произвол?.. Но это я так, к слову. Эйи, я не могу существовать без Вас. Но это, — он кашлянул, — никак не связано с предыдущей частью. Это просто то, что я всегда хотел сказать и на всякий случай говорю сейчас, чтоб Вы знали напоследок. И, поймите — я не хочу, чтобы Вы жили и страдали. Я просто знаю, что есть места, которые дали бы Вам возможность жить в полную силу. И вот уже после этого ни у кого не возникнет сомнения в Вашем праве на освобождение, а главное — у Вас самих, — Лоренс посмотрел Эйи в глаза.
— Ларри, почему ты такой, а… — медленно и как-то растерянно проговорил Эйи.
— Не знаю, — ответил тот. — Возможно, это моя роль.
Эйи долго, долго смотрел ему в глаза, будто стараясь запомнить таким, какой он есть сейчас. Затем они встали и неспеша пошли назад; Эйи шёл спереди, спиной чувствуя, как Лоренс идёт следом.
***
Напоследок люди из организации решили провести время вместе.
Эйи со смехом и даже с каким-то удовлетворением отметил, как Ита, уже не вполне трезвая, увлечённо болтала с каким-то бывшим представителем армии группировки, а Хэзел, судя по всему, играла с кем-то в догонялки, бегая между людьми с заразительным смехом. Она, кстати, выбрала тот же мир, что и Ита. Будущее этой девочки явно было многообещающим.
В толпе Эйи заметил того самого человека, которого как-то отбросил к стене.
— Вы уж извините, что так получилось, — сказал Эйи.
— Часть представления; Ваше замечание туда, мягко говоря, не вписывалось; зато дальнейшее отлично вписалось.
— Да я уже понял, — рассмеялся человек. — Как сказал Ваш заместитель, у меня после этого, знаете ли, и правда мозги на место встали.
— Вы отлично сражались, как и многие; ещё раз благодарю за прекрасную работу.
— Рад был стараться, честное слово!
— О, вот вы где! Ну наконец-то, я думала, вы и не придёте… — Ита подбежала к Эйи и Лоренсу. — Эйи, ты мне его не одолжишь на время?
Винтерхальтер кинул на того взгляд.
