– Не смей! – крикнула Мритнерилия, но прежде чем кто-то успел помешать, Доваль снова хлопнул по земле, и куст, росший неподалёку от дайна-ви, хлестнул его по рукам ветками. Пальцы разжались, арбалет упал, а Терри-ти схватился за ладони, по которым тут же пошли кровавые полосы. Он не издал ни звука, лишь злобно посмотрел на одарённого.
– Для меня три заклинания подряд – много, – негромко сказал тот, будто оправдываясь. – Силу не рассчитал. Ты погибнешь, если сунешься туда, дурень! Всё! Испытание шёпотом провалено. Живым оттуда не выйти!
– Нам и не нужно выходить, – сказал ему Лэтте-ри. – У нас одна дорога. Вас с собой не зовём.
Он подошёл, бегло осмотрел руки друга, поднял арбалет и протянул ему. Раны оказались не столь серьёзны, чтобы помешать стрельбе. Линно-ри свистнул урусов. Малька ткнулся в Терри-ти носом и, когда тот потянулся погладить, в два движения языка слизал кровь.
– Твердолобые, – без выражения сказала эйуна. Потом, подумав, добавила: – Хотя, возможно, именно у вас шанс и есть.
– Мы слушаем, – сказал Лэтте-ри обернувшись.
– Сквирри… любят, наверное, неправильное слово… интересуются новыми лицами. Мы все хоть раз, но бывали в Руин-Ло. Они нас знают. Достаточно ступить в их лес однажды, чтобы тебя запомнили. И помнить будут, пока по мосту Маяры не пойдёшь. Потому да, нас не пустят, раз провалили испытание. До следующего раза. Но у вас шанс ещё есть. Когда войдёте в туман, не надейтесь остаться вместе. Вы будете рядом и не увидите протянутой руки. Но бояться нечего: туман не поглотит вас навсегда. Неугодное – вернёт обратно. Интересное помучает. И если выдержите – пустит внутрь. Дальше всё зависит только от умения говорить. Сквирри собеседники резкие и бескомпромиссные. Их язык не знает фразы «а может, иначе?» А слово твёрдо, как синецвет.
– Мы поняли. Спасибо за совет, Мрит… нер… лир…– язык Линно-ри неожиданно стал заплетаться. Он удивлённо уставился перед собой и несколько раз моргнул.
– Лин? – Лэтте-ри тряхнул его за плечо. – Что с тобой?
– Лин, куда ты уставился? – Терри-ти тоже заметил его состояние.
Дайна-ви улыбнулся.
Это заставило побледнеть обоих его соратников и подхватить с обеих сторон прежде, чем он начал оседать на землю.
– Лин!
– Он улыбается! Чага?! Откуда?!
Они ощупывали его тело, ища ранения или причину состояния. Линно-ри никак не реагировал на суматоху вокруг, уставившись лицом влюблённого на серые облака.
– Не ранен! Мритнерилия, что с ним?
– Я не знаю, – эйуна присела рядом на корточки и, склонившись, принюхалась. – Чагой действительно не пахнет.
– Волшебство?
– Нет, – ответил подошедший с другой стороны Вакку, поведя по воздуху ладонями. – Никаких изменений духовной оболочки. Течения молчат. Пусть лучше посмотрит…
– Рукав! – перебила его Ира. – Левый! Я видела, как стрела, что чуть не попала в капитана Доваля, порвала ему рукав!
«…жители Руин-Ло великолепно разбираются в ядах. Лучше не допускать, чтобы их оружие ранило вас даже случайно». Душно или это так только кажется?
Дырка на рукаве небольшая – сантиметров пять-семь. Стрела сорвала жесткий кожаный наплечник с нашивкой, на его потерю никто даже внимания не обратил. И лишь похожим на бритву краем зацепила ткань и кожу под ней. Царапина, спрятавшаяся внутри рукава рваная, глубокая, но уже едва кровоточащая. Вокруг наливается крупный и яркий, как слива, синяк. Линно-ри боец. Адреналин схватки еще не отпустил его настолько, чтобы заметить такую «мелочь».
Доваль присел рядом, тронул рану. Медленно поднял глаза.
– Яд? – спросила Ира. – А лекарство…
– Яд. Нет от него лекарства, – он встретился глазами с дайна-ви.
– Он же тебе жизнь спас! – прорычал Терри-ти.
– Я ничего не могу сделать! С чагой бы справился! Но это яды сквирри! От них…– капитан замолчал, сжав кулак.
– Латнерия говорила то же самое, – тихо сказала Ира. Потом вскинулась: – Белый эликсир!
– Он вряд ли поможет…
– Попытаемся!
Она бросилась к багажу и вытряхнула из него заветную банку. В прошлый раз она кончиком ногтя мерила капли, леча раненого архи, сейчас мазанула щедрою рукою, услышав, как зашлось дыхание у тех, кто был в курсе, сколько эта штука стоит. Она этого не знала, потому тёрла-тёрла-тёрла, но того, что ожидала увидеть, – стремительного заживления, так и не произошло. Разве что кожа стала чуть менее красной да синева чуть бледнее.
– Зачем он только полез под эту стрелу…– тихо проговорил Доваль, и Ира услышала искреннюю скорбь врача, которому дано лечить, но который помочь не в силах. Словно не он раньше мучился физической болью, только чтобы не применять волшебство на благо «презренного рабовладельца». Как же всё-таки изменила их всех поездка в Каро-Эль-Тан!
– Долг за жизнь, – сказал Лэтте-ри. – Вы спасли его, он спас вас.
– Но ведь я амелуту!
– Не имеет значения. По нашим обычаям долг за жизнь может помешать оплатить только воля Маяры. – Лэтте-ри присел на колено, взял брата за руку и тронул губы, которые изгибала улыбка, совершенно не свойственная этому лицу. Непривычная и неестественная, она создавала впечатление, что её носитель уже видит райские сады и не принадлежит этому миру. Рука дрогнула.
– У сквирри есть противоядие?
– Этого никто не знает.
– Сколько у нас времени?
– Непредсказуемо. Но оно есть.
– Капитан Накарт, вы – амелуту. Но думаю, не ошибусь, если попрошу вас позаботиться о брате, пока мы… Даже если мы не вернёмся. Тер!
