Вследствие чего качу дальше без сомнений. Ну, почти без сомнений. Дорога медленно петляет мимо скудных рощиц, огромных полей и странных пустырей, на которых не растет вообще ничего. Местность по сторонам от трассы почти плоская. Как будто сюда ненароком попал «кусок» поверхности из лесостепи. Мне становится несколько неуютно, я больше лесной человек, слишком открытое пространство меня откровенно пугает. Судя по самодельной карте, если она правильно масштабирована, до блокпоста километров тридцать. Полчаса хода по такой дороге. Побуревшая растительность на обочинах дорожного полотна покрыта толстым слоем пыли, что означает относительную интенсивность движения.
А вот и встречка. Что⁉ Уходить некуда, да и поздно. Навстречу мне из пыли показывается небольшой грузовичок. Даже не знаю, с чем его сравнить. В Союзе таких не строили, да и в России тоже. Кузов с характерным пузатым капотом и раздавшимися крыльями по бокам скорее смахивал на американские пикапы пятидесятых годов. Такие крепкие грузовички частенько использовали в качестве эвакуаторов или техничек. Я отмечаю вдобавок большие зубастые колеса и высокий клиренс. Машина для работы и выездов в поле. Мы взаимно отходим ближе к обочинам и снижаем скорость. В кабине грузовичка двое — пожилой мужчина и молодой парень смотрят на меня с интересом и некоторым подозрением.
«Фу! Вроде разъехались!»
Но успокоило меня больше всего содержимое их кузова. Оттуда торчали две здоровенные бычьи головы. Такие крепкие бычки-осеменители. Так что, скорее всего, эти люди — фермеры. Так, подожди. Получается, что они просто-напросто пилят сейчас по своим делам и не особо опасаются нападения? Не сказать, чтобы вокруг было полностью безопасно — фермеры все-таки напряглись. Скорее нечто вроде «Серой буферной зоны», где каждый передвигается на свой страх и риск. Интересно, откуда и куда тогда они ехали? Подсказка появилась через километр — налево по перепаханному полю уходила узкая грунтовка, а на обочине высился указатель.
Остановимся, посмотрим!
Дорожный знак был предельно прост. Поверх толстой ошкуренной доски выведено масляной краской: Ширша. Какое интересное наименование! И как называет его жителей? Я невольно усмехнулся, а затем вспомнил карту. Где-то на северо-западе, куда ведет эта полевая дорога, протекает большая река. Возможно, на ней и находится тот крупный населенный пункт, в сторону которого я двигаюсь. Ведь река — это прежде всего транспортная артерия, а, значит на ней обязательно будут располагаться пристани, а, возможно, и крупные порты.
Кстати, в подобном этому мире речной транспорт — самое лучшее решение для серьезной логистики. Сколько потребуется грузовиков и топлива, чтобы перевезти то, что может взять на борт заурядная баржа? Наверное, поэтому в глуби «Свалки» и нет народу. Все перебрались поближе к рекам, где кипит жизнь и можно сносно существовать. Да и вряд ли здесь так много людей, а уж тем более беженцев типа меня. Так что те поля просто оказались невостребованными. Их технологий хватает для машинного сельского хозяйства, а это в корне отличается от натурального. Продукта нагора выдается намного больше.
Честно сказать, проморгал. Так задумался, что не заметил, что по грунтовке к трассе подкатил грузовичок — точная копия проехавшего недавно мимо меня пузатика. Только более замызганный и потертый — сразу видно, что рабочая лошадка. Ну что же, бежать никуда мы не будем, стоим на месте. Я осторожно перекинул помпу поудобнее, но так, чтобы не смотрелось угрожающе. Фалката висела слева, я её уже цеплял на ремень каждый раз на автомате, как выходил из машины. Хватит с меня приключений!
Грузовичок неспешно подкатил к обочине и остановился. Из него вышли двое, и они, к моему удивлению, оказались женщинами. Обе в рабочих комбинезонах, поверх которых что-то накинуто. Одна в возрасте, широкая в костях, с широкополой шляпой на голове. Вторая — типичная деревенская молодка со средней полосы, курносая, с блестящими любопытными глазами. Голова покрыта затейливо повязанным расписным платком. Заметив настороженный взгляд старшей, я тут же перекинул ружье на плечо. И лишь потом заметил на её поясе довольно увесистый револьвер. Однако!
— Будь здрав, путник!
— И вам не хворать, барышни!
Старшая хмыкнула в ответ и обошла мою машину кругом, с интересом разглядывая капот и колеса:
— Ты глянь, Росава, кака повозка справная. Николь такой не видывала. Ох, ты, да ты у нас никак гость заезжий? По виду — чистый болярин.
— Да нежель, Беляна? Никогда гостей не видывала!
Более молодая с нескрываемым любопытством уставилась на меня. Женщины говорили неспешно, нараспев, чуть окая. То и дело вставляя в речь незнакомые мне слова. Как будто из древнерусского. Я, в отличие от некоторых авторов современных романов про путешествия по разным эпохам, отлично знаю, что понять какого-нибудь новгородского русича современный человек просто не в состоянии. Мы наших предков даже из восемнадцатого века будем понимать через слово.
Беляна показала на номера госрегистрации и требовательным тоном заявила:
— Тебе, болярин, требно убрать эту нетребь. Избывновняти стражу и лихих людей. Не привлечь внимание? Чуешь?
Странный у них язык. Как будто некий суржик.
— Почему?
— Через пять вёрст застава кустодия. Уведут тебя к воеводе, вопросы задавать почнут. Тебе оно требно, болярин?
— Да нет, — я почесал бородку и пошел к багажнику.
Беляна тут же увязалась со мной, а Росава в это время заглядывала в окно автомобиля. Старшей же явно было интересно, что я с собой везу. Не шкурная корысть как у мародеров, а скорее привычное женщинам природное любопытство. Да и вели себя обе дамы невозмутимо, значит, не боятся, и места здесь спокойные. Хотя обе вооружены. У молодки, которой я дал бы лет двадцать пять, также висел на ремне револьвер, но размером поменьше. Что не скажешь о рвущемся на свободу из кофточки бюсте. Тот невольно привлекал к себе внимание.
«Так, боярин, что это за мысли такие резвые? Отставить!»
Беляна одобрительно хмыкнула, когда я достал лежащий на полочке набор инструментов. Её глаза даже загорелись при виде разнообразных ключей и отверток. Она тут что, местный механик? Я взял крестовую отвертку и быстро открутил номер, кинув затем в багажник.
— Руки к работе сподручны, а по виду не скажешь. Думала, ты книжник кудесный.
— Гость из мира кудесников? — покосилась на подругу более озорная Росава. — Какого рода будете, болярин?
— Да не боярин я, жёнки честные. Олегом меня кличут.
— По имени ты рода варяжского, а в языке слов ромейских много. Чудно!
— А вы крестьяне?
— Нет, мы богу Велесу и матушке Макоши поклоняемся.
— Ну, пусть будет так, — я улыбнулся и дал возможность любопытной сверх меры Беляне покопаться в инструментальном ящике. По глазам было видно, что ей это сделать очень хотелось. — Вы землю пашете или скот держите?
— И землю пашем и скотарим. Сейчас везем мешки жита куму на мельницу, — кивнула старшая на кузов и огорченно оторвала взгляд от набора инструментов. — А ты гость из книжников али реместву какому обучен?
— Ну… — я запнулся. Вряд ли они поймут, что такое геофизика и геология. — Руду и камни разные ищу.
— Да ты что! Рудознатец!
Судя по взгляду обеих женщин, я здорово вырос в их положении о рангах. Ну, будем знать на будущее.
— А воду сможешь сыскать, варяг? С лозой ходишь? У нас кладязи иссякают, мы бы тебе заплатили знатно.
Как они оживились! Значит, в мире «Свалки» на первом месте находится практичность, а уже потом родовые и сословные отличия. Хотя про последние еще стоит подумать. Что за мир у них был такой, что наука вызывает подозрения? Старшая задумчиво глянула на подругу и заявила:
— Росава, а чего гость у нас без крошки во рту? Олег, разделите с нами трапезу?
Вопрос был задан неспроста, видимо, есть у женок резон поговорить со мной. Ну а мне всякий стежок в масть. Молодка козочкой поскакала к грузовичку, а я достал с заднего сиденья «пенку» и термос с кружками. Беляна по достоинству оценила термоизолирующее свойство моего коврика и только цокнула, усевшись на него. Ну а для трапезы расстелила кусок небеленой холстины. Дамы сели по бокам, старшая сняла шляпу и расстегнула куртку.
— Тёпло ноне.
