— Он для малышни, — морщит нос Степка.
— Ох, простите, молодой человек! — замечаю я.
— Мам, а папа тебе сказал? — Машка привлекает мое внимание, размахивая ложкой. — Он тоже в Москву переезжает!
— Как это? — нахмурившись, перевожу взгляд на Диму.
Он пожимает плечами, словно говорит: “А что тут такого?”.
— Маш, у меня к тебе просьба, — Дима обращается к дочери. — Пожалуйста, поиграй пока с братьями в комнате, нам с мамой нужно поговорить. Чтобы они не бегали туда-сюда. Ладно?
Машка сразу становится серьезной и даже какой-то важной.
— Мальчики, идемте, — зовет братьев. — Я вам что-то покажу.
Уходя, она прикрывает за собой дверь. Мы с Димой остаемся одни.
Я отворачиваюсь к мойке и ополаскиваю чистый стакан, лишь бы не смотреть на бывшего мужа.
Я соврала ему про Вадима. И теперь, вероятнее всего, Дима будет выяснять, что у меня с ним.
— Почему не предупредили, что возвращаетесь? Что-то случилось? — спрашиваю я вполне обыденным тоном.
— Нет, — Дима ерзает на стуле, отчего тот поскрипывает. — Лен, ты не думай, я не собирался устраивать тебе внезапные проверки, — оправдывается он. Я поворачиваюсь и скрещиваю руки на груди. — Я просто… Я просто не знал, как ты к этому отнесешься. Я же все эти дни, как дурак, ни о чем больше думать не мог, — Дима пожимает плечами. — Мне не надо было тебя отпускать.
Я качаю головой.
— Дим…
— Дай мне сказать, — Дима меня перебивает. — Помнишь, когда-то ты говорила, что хотела бы видеть рядом с собой человека, на которого можно положиться? Я не буду обещать, что смотри, вот он я, я изменился, я все осознал… я ничего не буду говорить, потому что ты была права — все это только слова. А, мне кажется, любых слов будет недостаточно…
— Дима, — останавливаю его.
Тогда он поднимается и подходит ко мне.
— Я люблю тебя, Лена. Тебя и наших детей. Это все, что я могу тебе предложить.
Я втягиваю носом воздух — так резко сдавило грудь.
— Я… — рассеянно трясу головой. — Нужно что-нибудь приготовить. Дети голодные, — обогнув Диму, я открываю холодильник. — Ты когда обратно?
Дима встает рядом, перехватывает мою руку и плавно закрывает дверцу.
— Никогда. Я теперь тут. С вами. Нашел работу. Представляешь? — улыбается он, переплетая наши пальцы. — Правда дома не все дела доделал, ну что-нибудь придумаю.
— Ты не шутишь? — шепчу я.
— Нет конечно.
— Дети будут рады. Это здорово, Дим, правда. Им тебя не хватает, — мне удается улыбнуться.
— А тебе? Лен? Скажи что-нибудь, пожалуйста, — просит Дима.
Я освобождаю руку, подхожу к окну и отворачиваюсь.
Сил нет смотреть в любимое лицо.
— Прости, у нас ничего не получится. Не надо было нам…
— Ты меня не любишь?
Мне даже смешно становится.
Он что, сам таких вещей не видит и не чувствует?
— Не в этом дело, — я качаю головой, наблюдая, как по тротуару идет молодая женщина с коляской.
— Тогда объясни? — требует Дима. — Что происходит? Ты проводишь со мной выходные, ты…
— Я беременна, — перебиваю его.
И, пожалуй, только сейчас воспринимаю свое положение, как уже состоявшийся факт, а не что-то зыбкое, то, от чего я даже пыталась отмахнуться. До этой минуты я думала, что все не по-настоящему… Ведь мы с Вадимом всегда предохранялись. Да, всегда. Кроме того раза. Вадим вошел ненадолго. Я вытолкнула его сразу же, как поняла, что он без презерватива. И это был наш второй раз за последний час. Мне не следовало быть такое беспечной.
— Как это? Что ты такое говоришь? — Димин голос натянут словно струна.
Я медленно поворачиваюсь и смотрю ему в глаза — в них тревога и сомнение.
— Я жду ребенка от другого мужчины. Я спала с другим, если не понятно.
