Джексон прижимается своим гладким телом к моему, трение и синхронные движения между нами вызывают непередаваемые ощущения, заставляя осознать разницу между простым соитием и страстным переплетением в бесконечной симфонии желания. Я пытаюсь сдержать рвущиеся из горла стоны, но, когда между нами выступают бисеринки пота, а воздух перестает поступать в легкие, бессильно падаю навзничь.
Все еще пытаясь втянуть в себя воздух, я чувствую себя так, словно утонула в омуте соблазна. Выплеск эмоций и напряжение последних дней превращают меня в тряпичную куклу, которую Джексон удобно прижимает к своему телу.
— Ну что, я оживил тебя? — нежно шепчет он мне на ухо.
— Думаю, ты заставил меня по-новому взглянуть на это слово, — отвечаю я.
Джексон приподнимается на боку, перебирая пальцами спутанные пряди моих волос.
— Где ты пропадала? — нежно спрашивает он.
— Превращала свою жизнь в бардак. — Слова не были смешными, но я не смогла удержаться от смеха. Наверное, у меня хорошо получается устраивать кавардак.
— Я всегда считал, что отношения между двумя людьми крепнут со временем, но ошибся. Кажется, все начинается со связи и перерастает в нечто большее, нежели я могу постичь в данный момент.
— Ты гениальный человек, — сообщаю я ему. Мне нравится, что Джексон без стыда признает, что его житейские суждения порой неверны из-за отсутствия опыта.
— Спасибо. — Он выглядит удивленным, услышав простодушный отзыв на его понимание жизни, но мне нечего добавить, потому что я с ним согласна. — Эмма, мне хочется проводить с тобой больше времени, но знай, я не буду торопить события. Хочу, чтобы наши отношения развивались иначе, как те, что были у тебя с Майком. Я даже не хочу, чтобы ты сравнивала нас и думала о том, насколько я лучше для тебя. Просто хочу, чтобы ты относилась ко мне, как к новой главе в своей жизни. — Джексон прерывает свои объяснения коротким, нежным поцелуем, и, хотя я открываю рот, чтобы ответить, он нежно кладет палец на мои губы. — Однако я не могу притворяться, что если мы будем держаться подальше друг от друга, чтобы исцелиться, это уменьшит ту боль, через которую мы оба прошли.
Я бы не согласилась, следуя на деле всем этим негласным правилам свиданий, но мне никогда не нравились правила.
— Джексон, я только с тобой почувствовала настоящий уют и удовлетворение, и мне не нужно время, чтобы осознать это, — честно говорю ему.
— Значит, мы на одной волне? — уточняет он.
Я щурю глаза, стыдясь того, что собираюсь сказать после всего двух свиданий с этим человеком, но мне надоело тратить драгоценные минуты своей жизни.
— Ты будешь смеяться надо мной, если я попрошу тебя стать моим парнем?
— Только если ты не будешь смеяться, когда я попрошу тебя надеть мое школьное кольцо.
Не ожидая шутки, я игриво шлепаю его по голой груди, отчего Джексон вздрагивает и пытается заслониться от дальнейших ударов.
— У тебя есть школьное кольцо? — я смеюсь от одной этой мысли. Должно быть, он был тем парнем, на которого все девчонки пускали слюни, умоляя надеть кольцо.
— Нет, просто мне показалось, что именно это правильно сказать в ответ.
— Это ведь не шутка? Все-таки мы знакомы меньше недели. — Я не чувствую, что мне нужны дополнительные заверения, но хочу услышать это снова.
— Что самое плохое может с нами случиться? — спрашивает он.
— Пара разбитых сердец, — отвечаю я.
— Мы это переживем. Ты из рода выживших, а я прошел через свой собственный вариант ада. Я предлагаю просто жить так, как мы хотим, и выбросить все правила в окно.
— Чертовы правила, — фыркаю я.
— Думаю, мама и сестра будут рады услышать, что у меня появилась девушка.
— А я полагаю, мои мама и бабушка начнут планировать свадьбу, — улыбаюсь в ответ.
Джексон не реагирует на это безумие, которое, скорее всего, окажется правдой, но думаю, его это не волнует, так как он снова целует меня.
— Ты останешься на ночь? — спрашивает он.
— Думаю, могу.
— Я так и понял, раз ты уже в пижаме...
— Я голая, — сообщаю я ему.
— Знаю. — Он прижимается ко мне. — И мне это нравится.
Устраиваясь поудобнее и не собираясь больше двигаться, он берет пульт и включает телевизор, на котором сразу же появляется комедийный канал. Мне бы тоже пришлось смотреть комедии перед сном, если бы я видела то, что видит он каждый день.
Я засыпаю в его объятиях, вдыхая свежий запах мыла, как будто это ароматерапия.
Не зная, который час, учитывая темноту за окном, я испуганно вздрагиваю, когда на тумбочке Джексона звонит телефон. В этом нет ничего удивительного, ведь он врач, и я уверена, иногда ему приходится срочно выезжать к больным, но мое сердце колотится от любопытства и нервозности.
Я оглядываюсь по сторонам в поисках часов, но единственные стоят в другом конце комнаты на кабельной приставке, и цифры на них расплываются.
— Бек, — отвечает он.
Он потирает глаз рукой, прижимая большой палец к виску. Джексон смотрит куда-то в сторону, и я тоже перевожу взгляд на будильник, показывающий, что уже два часа ночи.
— Да, стабилизируйте ее, я буду через двадцать минут. — Он смотрит на меня с выражением, которое я не могу прочитать, но от этого переживаю еще больше. — Нет, у нее нет отказа от реанимации, так что продолжайте попытки.
Как только Джексон отключает звонок, он сразу же встает с кровати, хватает свои трусы и проскальзывает в ванную.
