Тут Великий Мудрец сильно струхнул: «Это уж, пожалуй, слишком! – подумал он. – Ведь двери это мои зубы, а окна – глаза. Что
же будет, если он и в самом деле выбьет мне зубы и вышибет глаза». –
И он, прыгнув словно тигр, исчез в небе.
Эрлана уже стала утомлять эта беспорядочная погоня, но в этот
момент к нему на помощь подоспели его братья – четыре давэя и два
цзянцзюня.
– Ну как, брат, поймал ты Великого Мудреца? – поинтересовались
они.
– Эта обезьяна хотела надуть меня и превратилась в кумирню, –
со смехом отвечал Эрлан. – И когда я уж совсем было собрался выбить
окна и вышибить двери, она вдруг неожиданно сделала прыжок и
исчезла. Это поистине странно!
Все были поражены и начали осматриваться по сторонам, но
никаких следов Великого Мудреца так и не обнаружили.
– Вот что, братья, – сказал тогда чжэньцзюнь. – Сторожите его
здесь, а я подымусь наверх.
С этими словами он резким прыжком вскочил на облако и
поднялся вверх. На полпути он увидел вдруг Вайсравану с волшебным
зеркалом в руках, а рядом с ним принца Ночжа.
– Князь неба, – обратился к нему чжэньцзюнь, – не встречался ли
вам Царь обезьян?
– Здесь его еще не было, – отвечал Вайсравана. – Я слежу за ним в
зеркало.
Чжэньцзюнь рассказал о битве, обо всех превращениях Великого
Мудреца, о том, как захватили обезьян, и закончил:
– Под конец он превратился в кумирню, я хотел разнести ее, но не
успел оглянуться, как кумирня исчезла.
Выслушав Эрлана, Вайсравана снова осветил все вокруг своим
зеркалом и, расхохотавшись, сказал:
– Ну, чжэньцзюнь Эрлан, пошевеливайся быстрее! Обезьяна
сделалась невидимой, удрала с поля боя и сейчас мчится к твоему
обиталищу – реке Гуаньцзян.
Эрлан, не мешкая, схватил свою волшебную пику и ринулся в
погоню.
Тем временем Великий Мудрец достиг реки и, встряхнувшись, принял облик Эрлана. Спустившись на облаке, он вошел во дворец.
Духи, ничего не подозревая, земно кланялись и приветствовали своего
господина. Усевшись посредине храма, Великий Мудрец стал
рассматривать принесенные жертвоприношения и проверять, верно ли
они записаны. Ли-ху принес в жертву обещанных животных [70], Чжан-лун – обещанный узел с подношением, Чжао-цзя молил о ниспослании
сына, а Цянь-бин – об исцелении от болезни. Вдруг Великий Мудрец
