сшил оба куска вместе. Получилось нечто вроде передника со
складками. Он надел его на себя, подвязался поясом из пальмы, завязав
его узлом в виде лошадиной морды и, подойдя к Сюань-цзану, спросил:
– Как вы находите, сегодня я одет лучше, нежели вчера?
– Великолепно! – воскликнул Сюань-цзан. – Вот теперь ты похож
на настоящего паломника. Ученик мой, – продолжал он, – если не
брезгуешь, то можешь носить мою рубашку всегда.
– Премного вам благодарен, – промолвил Сунь У-кун, почтительно кланяясь.
После этого он вышел во двор, достал сена и накормил коня. К
этому времени все уже закончили свои дела и разошлись на покой.
На следующее утро Сунь У-кун поднялся очень рано и предложил
Сюань-цзану отправляться в путь. Сюань-цзан стал одеваться и велел
Сунь У-куну собрать постели и упаковать вещи. Они хотели
распрощаться с хозяевами, но в это время хозяин принес им кувшины с
водой для мытья и приготовил завтрак.
Позавтракав, они отправились в путь. Сюань-цзан ехал верхом, а
Сунь У-кун шел впереди в качестве проводника. Так, потихоньку они
продвигались вперед. Ранним утром отправлялись в путь и поздним
вечером останавливались на ночлег. Днем они делали привал, чтобы
отдохнуть и подкрепиться. Незаметно наступила зима.
Красные листья иней покрыл
И поредели леса,
Сосны и кедры вершины свои
С гор вознесли в небеса,
Запахом нежным цветов мэйхуа
Воздух уже напоен –
Тонким лучом молодая весна
Каждый раскроет бутон,
А хризантемы завяли уже,
Вянут и лотос и чай,
И по холодным перилам моста
Ветки сухие стучат… [137]
И вот однажды раздался резкий свист и на дорогу с пиками, мечами, кинжалами и луками выскочили разбойники – их было шесть
человек, и с шумом и криками бросились на них.
– Эй вы монахи! – кричали они. – Куда идете? Если вам дорога
жизнь, оставляйте своего коня и вещи.
Сюань-цзан свалился с коня и от страха не мог вымолвить ни
слова.
– Да вы не беспокойтесь, учитель, – поддерживая его, сказал Сунь
У-кун. – Теперь у нас прибавится одежды и денег на дорогу.
