восхищения. И надо сказать, что ряса была поистине великолепна: Повсюду перлы драгоценные разбросаны,
Они на нити длинные нанизаны,
Применены таинственные способы,
Чтоб свет их всю материю пронизывал.
И бородатые драконы извиваются,
И по краям блестит кайма волнистая,
При виде рясы в Преисподнюю спускаются
Мгновенно духи злобные, нечистые. [148]
Наставник был пленен и взволнован. Приблизившись к Сюань-цзану и опустившись перед ним на колени, он со слезами в голосе
воскликнул:
– Что за несчастная судьба у меня!
– Почему вы так говорите, уважаемый наставник? – спросил
Сюань-цзан, помогая ему подняться.
– Ну, сами посудите, разве это не так? Не успел этот почтенный
человек развернуть драгоценность, как вокруг потемнело. А в
сумерках глаза мои ничего не видят.
– В таком случае надо принести фонарь, – посоветовал Сюань-цзан.
– Ваша драгоценность, почтенный отец, – сказал на это
наставник, – сама излучает сияние. А если зажечь фонарь, то можно
будет просто ослепнуть. Разве рассмотришь как следует?
– Ну, а где бы вы хотели полюбоваться ею? – спросил Сунь У-кун.
– Если выбудете столь любезны, почтенный отец, и разрешите мне
взять ее к себе в келью, то я буду созерцать ее всю ночь, а завтра
утром, когда вы соберетесь в путь, верну ее вам. Каково будет ваше
просвещенное мнение?
Услышав это, Сюань-цзан испугался и сердито сказал Сунь У-куну:
– Вот что ты наделал!
– Да что его бояться? – улыбаясь отвечал Сунь У-кун. – Я сейчас
заверну рясу и пусть берет. А если что-нибудь случится, я отвечаю.
Сюань-цзану ничего не оставалось, как передать рясу наставнику.
– Пожалуйста, возьмите, – сказал он. – Только, прошу вас, обращайтесь с ней осторожно, не попортите, не испачкайте.
Наставник пришел в восторг, велел послушнику отнести рясу к
нему в келью, а монахам приказал прибрать в храме, постелить две
циновки и приготовить гостям постель: пусть хорошенько отдохнут.
Кроме того, он распорядился на утро приготовить завтрак, чтобы
достойно проводить гостей. Наконец все разошлись отдыхать. О том, как Сюань-цзан со своим учеником ушел в храм, затворил двери и лег
спать, мы пока говорить не будем.
Расскажем сейчас лучше о том, как наставник, выпросив рясу, зажег светильник у себя в келье и стал рассматривать ее. Любуясь этой
великолепной вещью, наставник предавался полному отчаянию, плакал, стенал и так переполошил послушников, что те не решались
идти спать. Не зная, что делать, они пошли к монахам и сказали:
