тот. – В дороге им пришлось перенести немало трудностей. Они
сильно устали и сейчас крепко спят. Давайте соберем нескольких
сильных парней, вооружимся пиками, взломаем дверь в храм и
покончим с ними. Трупы закопаем позади храма в саду. Конь и вещи
достанутся нам, а рясу можно будет считать наследственной
драгоценностью. Нравится вам мой план?
Эти слова привели наставника в еще больший восторг. Он вытер
слезы и радостно сказал:
– Замечательно! Прекрасный план!
Тотчас же приготовили оружие. Однако другой молодой монах по
прозвищу «Гуан-моу – Сообразительный», духовный брат Гуан-чжу, выступил вперед и сказал:
– Я считаю, что план этот негоден. Чтобы покончить с ними, придется применить силу. Если легко справиться с белолицым
монахом, то убить того, у которого лицо обросло шерстью, не так-то
просто. А если нам не удастся покончить с ним, неприятностей не
оберешься. Я хочу предложить другой способ, который даст
возможность покончить с ними, не прибегая к оружию. Не знаю только
понравится ли он вам.
– Говори, сын мой, – велел наставник.
– Надо сейчас же собрать всех монахов из келий, расположенных
на Восточной горе, и приказать им принести по вязанке сухого
хвороста. Придется, конечно, пожертвовать храмом с тремя залами, сложить там хворост и поджечь. Бежать они не смогут и погибнут в
огне вместе со своим конем и вещами. Пожар увидят жители гор, и им
можно будет сказать, что постояльцы сами были виноваты, так как
неосторожно обращались с огнем. И тогда нас ни в чем не заподозрят.
Таким образом ряса достанется нам по наследству.
Монахам очень понравился этот план.
– Вот здорово! Ай, ловко! Конечно, так куда лучше! – раздавались
голоса. Вслед за этим монахам было приказано принести по вязанке
хвороста.
Но увы! Эта затея печально кончилась. Жизнь наставника храма
прервалась, а монастырь бодисатвы Гуаньинь превратился в пепел.
Надо сказать, что в монастыре было примерно около восьмидесяти
келий, в которых проживало человек двести. О том, как в эту ночь
обитатели монастыря таскали хворост, обкладывали им со всех сторон
стены храма и, заложив все выходы, подожгли, мы пока рассказывать
не будем.
Вернемся лучше к Сюань-цзану и его ученику. Итак, придя в
храм, они устроились на ночлег и спокойно заснули. Однако Сунь У-
кун, как существо необыкновенное, даже во время сна бодрствовал, все видел и все слышал. Когда снаружи послышались шелест и
шуршанье, у него тотчас же возникло подозрение.
