— Мистер Фицпатрик, в своем желании поразить нас познаниями в области заболеваний щитовидной железы вы пренебрегли тщательным обследованием пациента.

— О чем весьма сожалею, сэр.

Фингал представил, как Фицпатрик стоит, повесив голову, и нервно ломает пальцы, и съежился от неловкости за него.

— Можете идти, юноша.

Фингал услышал, как скрипнули кольца занавесок и затихли вдалеке торопливые шаги.

Один из незнакомых голосов произнес:

— Жаль этого малого.

Второй отозвался:

— Думаю, со следующим экзаменующимся таких проблем у нас не возникнет. Он сменил пациента, потому что насмотрелся на его щитовидку во время амбулаторных приемов.

— Похвально. Если бы не он, Фицпатрику пришлось бы обследовать другого пациента, и мы не сумели бы вывести его на чистую воду.

— Да, — подтвердил второй голос, — пути Господни неисповедимы. Пойдем посмотрим, что приготовил для нас О'Рейли. Знаете, он в прошлом году должен был играть за сборную Ирландии.

Фингал стоял среди толпы во дворе, под небом, сплошь покрытым перистыми облаками. Его прежние товарищи по корабельной команде верили, что такие облака предвещают перемену погоды. И действительно, в жизни собравшихся во дворе колледжа молодых людей сегодня многое должно было измениться.

Он обвел взглядом лица, хорошо изученные за пять лет совместной учебы. Фицпатрик ждал поодаль, Хильда — в первом ряду.

К толпе студентов подошли две женщины.

— Извини, что опоздали, Кроми, — сказала Вирджиния Трейнор. — Упустили трамвай.

— Привет, — вступила в разговор Китти. — Мы пришли пожелать удачи вам четверым.

— Привет, Китти, — отозвался Фингал. — Это очень…

Его заглушил нарастающий ропот: «Вышел, вышел!»

Из двери появился профессор бактериологии и профилактической медицины, декан медицинского факультета дублинского Тринити-колледжа Джозеф Уорвик Биггер. Он нес свиток.

— Леди и джентльмены! — Декану не пришлось даже повышать голос: все слушали, затаив дыхание. — После соответствующих размышлений экзаменационный совет второй части выпускных экзаменов, состоявшихся в июне 1936 года, поручил мне огласить следующий список результатов, — он поднял свиток на уровень глаза и поправил очки.

— Ахерн П. Ф. — сдал, Бересфорд Р. С.-Дж. — сдал…

Фингал показал другу сразу оба больших пальца. Боб Бересфорд, «вечный студент», просидевший на студенческой скамье семь лет, выглядел ошарашенным.

— Брэди Дж. X. — не сдал.

Слушатели дружно, но тихо ахнули. Фингал покачал головой. Бедняга Джим Брэди из Каррикабоя, графство Каван!

— Кроми Д. — сдал, отмечены успехи в области ортопедической хирургии…

Фингал услышал радостный возглас Вирджинии и увидел, как она кинулась обнимать Кроми.

— Фицпатрик Р. X. — сдал. Грэм У. — не сдал…

Фицпатрик сдал экзамен, но отличия не получил. Фингал втайне порадовался за него и вместе с тем испытал удовлетворение, зная, что его однокашник сам себя лишил отличия — нет, скорее, показал, что недостоин его.

Декан продолжал зачитывать список, а Фингал кивал при каждом слове «сдал» и вздрагивал от каждого «не сдал».

— Манвелл X. Э. — сдала, получает диплом с отличием.

Слушатели зааплодировали. Хильду любили все и охотно радовались ее успеху. Фингал отыскал ее взглядом в толпе. Хильда улыбалась, принимая дружеские хлопки по спине и не замечая, что по щекам градом катятся слезы.

Молодец, Хильда. Это достойный ответ на высокомерные слова Фицпатрика «я не против поработать в паре с женщиной», произнесенные в первый день больничной практики. Фингал снова прислушался: два студента на «Н», близнецы Нолан, сдали экзамен, и наконец декан назвал «О’Рейли Ф. Ф.»…

Мышцы Фингала так напряглись, что он едва мог дышать.

— …сдал. О’Рурк…

«Сдал. Господи, сдал». Фингал пошатнулся и сжал кулаки. «Сдал!» Он сделал выдох и почувствовал, как кто-то хлопнул его по спине.

— Добро пожаловать в медицину, доктор Фингал Флаэрти О’Рейли, болван ты этакий, — послышался голос Кроми. Потом откуда-то повеяло нежным ароматом, и знакомый голос произнес:

— Поздравляю, Фингал.

Декан ушел, студенты начали расходиться.

— Все за мной! — закричал Боб, двинувшись прочь. — Диармед припас для нас бутылку шампанского!

— Не хочешь с нами, Китти? Мы в «Дэви Бернс». — Фингал вновь увидел янтарные крапинки в серых глазах.

— Да, пожалуй. — Она шагнула к нему, и от запаха ее духов у Фингала закружилась голова. — Я так горжусь тобой! Ну, каково это — быть врачом?

— Пока не знаю. Это все равно что… — Фингал замялся, подбирая слова. — Наверное, пока еще не осознал, — заключил он и прибавил шагу. Ему хотелось взять Китти за руку, но спешить не следовало. Хотелось спросить, как она ответила на предложение, и признаться, что он счастлив видеть ее, выяснить, не даст ли она ему еще один шанс. Поглядывая в лицо Китти, он попытался понять, в каком она настроении, но ее улыбка была непроницаема.

— Фингал, это твой вечер — твой и всех ребят. Давай просто порадуемся ему.

— Хорошо, — он придвинулся ближе, — но нам надо поговорить.

— Знаю, — кивнула она, и когда улыбнулась ему, его сердце дрогнуло от радости.

Они вошли в многолюдный зал «Дэви Бернса», и Диармед встретил их воплем из-за стойки:

— Вижу, вижу по вашим лицам, что сдали все! Господь сжалился над больными страдальцами — теперь у них есть вы, врачи!

Фингал придвинул Китти стул.

— Спасибо, — произнесла она, касаясь его руки.

Господи, как он стосковался по ее прикосновениям.