Это моя любимая часть квартиры — святилище внутри святилища.
Понравится ли это Леоре?
Мои собственные мысли удивляют меня. Я никогда не был тем, кто так сильно переживает из-за чьего-то мнения.
Леора сама по себе буря — вихрь мнений и сила, которую, кажется, не остановить.
Она бросает мне вызов, задает вопросы, и почему-то это тревожно привлекает.
Каждая колкость, каждый остроумный ответ служат какой-то цели.
Но я достаточно повидал на своем веку, чтобы понять, что если впустить кого-то в свою жизнь и позволить ему узнать тебя получше, то это часто приводит к боли.
И я получил свою долю такой боли, поэтому я не буду впускать ее.
И все же меня гложут мысли.
Будет ли ей комфортно? Будет ли она чувствовать себя как дома? Потеплеет ли она ко мне?
Не то чтобы я заботился о ее одобрении — нет.
Договор таков, каков он есть, и мы оба это знаем.
Мы связаны контрактом, который не имеет ничего общего с эмоциями.
Но ее комфорт, как ни странно, имеет для меня значение, в чем я не готов признаться.
Я всю жизнь совершенствовался в искусстве отстраненности, держа всех на расстоянии; всех, кроме дяди и Лиама.
Так я выжил и сохранил контроль над собой.
А вот Леора — это как щель в моей броне, трещина, которая пропускает свет.
И это одновременно приводит меня в ярость и интригует.
Я встряхиваю головой, отгоняя мысли, когда встаю.
Эта квартира — еще один кусочек в сложной головоломке, которую представляет собой наша договоренность.
Я направляюсь в ванную комнату и захожу в душ со стеклянными стенками.
Когда я наконец ступаю под горячую воду, я издаю стон облегчения, смывая с себя напряжение.
Я намыливаю тело, наслаждаясь тем, как аромат наполняет комнату.
Не успеваю я расслабиться, как в голове всплывает Леора, и все, что я вижу, — это ее задница в джинсах.
Мое тело немедленно реагирует, и я отгоняю желание прикоснуться к себе, думая о ней.
Вместо этого я поворачиваю рычаг на холод и стою под ледяной водой, проклиная ее.
Шок выбивает меня из колеи.
Почему я не могу выбросить ее из головы?
Это нелепо. Я всегда гордился тем, что держу себя в руках, что умею разделять эмоции и физические желания.
Но с тех пор, как в моей жизни появилась Леора, как будто переключился выключатель.
Я не могу избавиться от того, как мое тело реагирует на ее присутствие — едва заметное учащение сердцебиения и отвлекающее подергивание члена.
Мои мысли блуждают, когда я должен быть сосредоточен на более важных делах, притягиваемые магнитом ее присутствия.
Она раздражает меня на каждой остановке, я не должен думать о ней таким образом, черт возьми.
Я делаю глубокий вдох, заставляя себя сосредоточиться на холодной воде, бьющей на меня.
Это резкий контраст с жаром, который нарастал во мне, — напоминание о том, что мне нужно вернуть контроль.
Эта ситуация, этот расклад, все и так непросто без лишних осложнений.
Леора может бросить мне не один вызов, но я не могу позволить ей так влиять на меня.
Я выключаю воду и выхожу из душа, прихватив полотенце, чтобы вытереться.
Пока я стою там, я даю себе безмолвное обещание: Я не позволю мыслям о Леоре отвлечь меня.
Я буду продолжать действовать, сохранять дистанцию и следить за тем, чтобы это соглашение оставалось сугубо деловым.
