Когда я проходила мимо одной из женщин, она прошептала: Должно быть, ей нужно его состояние.

Если люди так думают, то нам конец.

— Ты можешь хотя бы попытаться выглядеть так, будто хочешь быть здесь?

Лукас шепчет мне с натянутой улыбкой, его рука непринужденно обхватывает мой стул.

Он играет свою роль, благодарит всех за добрые пожелания, и его игра почти убедительна. Почти. Но я вижу его насквозь: его улыбка не доходит до глаз, и в ней чувствуется напряженность.

Он действительно хорош.

Этот человек может быть актером, надо отдать ему должное.

Я ловлю себя на том, что смотрю на ямочку на его левой щеке — новое открытие для меня.

Она появляется каждый раз, когда он одаривает нас редкой настоящей улыбкой. Она обезоруживающе очаровательна, крошечная особенность, которая добавляет мальчишеский шарм в его в остальном стоический фасад.

Это маленькая деталь, но она придает ему неприкрытый вид, который необъяснимо притягателен.

Это заставляет мое сердце биться быстрее.

Но я не могу потеряться в такие моменты, когда он кажется почти человеком, а не ходячим айсбергом.

Сейчас не время отвлекаться на его очаровательные ямочки или попытки вежливого разговора. Мне нужно не отвлекаться, наклеивать фальшивую улыбку и стараться не думать о том, что он ведет себя так по-мужски.

Внезапно комнату наполняет звон бокалов с шампанским.

Я поднимаю взгляд и вижу, что Аделина постукивает фужером, в ее глазах пляшет волнение.

Софи повторяет ее действия, после чего они обе встают.

— Привет всем, меня зовут Аделин, а это Софи. Нам выпала невероятная честь быть лучшими подругами потрясающей невесты. Когда мы только познакомились с Леорой, мы и представить себе не могли, что будем стоять здесь сегодня. Но вот мы здесь, и мы счастливы как никогда. Леора, ты заслуживаешь всего, что может предложить мир, и твое счастье — это все, чего мы тебе желаем.

Я благодарно улыбаюсь им обеим, а Аделина продолжает, ее тон теплый и искренний.

— Надеюсь, вместе вы сможете дать друг другу это.

Она переводит взгляд на Лукаса, молчаливое предупреждение передается через едва заметную дугу ее бровей.

Я хихикаю, заслужив боковой взгляд Лукаса.

Следующей заговорила Софи, и на ее губах заиграла ностальгическая улыбка.

— Когда-то, когда мир был немного проще, мы втроем играли в «Пауэрпафф» на заднем дворе у Аделин. Леора, которая является самой доброй и милой душой, которую я когда-либо встречала, играла роль Бабблз. Каждый день мы спасали мир от воображаемых злодеев с помощью наших суперспособностей. Когда мы подросли, нам встретились злодеи из реальной жизни. Но и от них Леора научилась отбиваться. Когда кому-то из нас она была нужна, мы находили ее рядом с собой. Она помогала нам и защищала нас. Куда бы мы ни обращались, мы знали, что Леора будет рядом с нами. А теперь Леора нашла себе нового партнера по преступлению. Лукас, я надеюсь, что ты возьмешь на себя роль человека, который защищает Леору. Помогать ей бороться с суперзлодеями. Как мы когда-то играли в детстве, пусть ты будешь рядом с ней перед лицом любых проблем, реальных или воображаемых.

Воспоминания, о которых она говорит, вызывают у меня слезы на глазах.

Я переношусь в те беззаботные дни, когда все было проще.

Даже если моя жизнь не была идеальной, у меня были они двое, и благодаря им я чувствовала себя любимой.

Они — подарок, который не перестает быть подарком.

— Давайте поднимем бокалы за эту прекрасную пару. — Подхватывает Аделина, ее глаза озорно блестят. — Пусть ваши дни будут наполнены смехом, ночи — совместными снами, а жизнь… ну, скажем так, пусть это будет приключение, которое стоит запомнить.

Весь зал поднимает бокалы, и мы с Лукасом тоже.

Но не успевают бокалы упасть на стол, как кто-то сзади кричит:

— Поцелуй ее!

Мои глаза расширяются, и они инстинктивно бросаются на Аделину, и это мгновенное упущение оказывается ошибкой.

Ее озорная улыбка становится шире, прежде чем она тоже присоединяется к игривому хору, восклицая:

— Поцелуй ее! Поцелуй ее! Поцелуй ее!

Вскоре все гости присоединяются к ней, создавая живой хор поддержки.

Я чувствую, как мои щеки разгораются от смущения, когда сотни глаз устремляются на нас.

— Я убью тебя. — Беззвучно говорю я Аделине, но она лишь осыпает меня поцелуями в ответ.

В этот момент Лукас наклоняется ко мне, его теплое дыхание касается моего уха.

— Давай покончим с этим. — Пробормотал он.

Отойди в сторону, Шекспир, в городе появился новый романтик.

— Да, просто чмокни меня еще раз, и все закончится. — Бормочу я в ответ, не совсем понимая, зачем мне понадобилось упоминать предыдущий поцелуй.

Повернув голову, я обнаруживаю, что он очень близко ко мне, и на мгновение оказываюсь в ловушке интенсивности его темного взгляда.

Его глаза бросают мне вызов, как будто осмеливаясь нарушить характер, и мне требуется вся моя сила воли, чтобы не закатить глаза.

Но его рука, лежащая на моей спине, останавливает меня, а другая рука нежно обхватывает мою шею.

У меня перехватывает дыхание от его близости, а заряженный воздух между нами разжигает странное чувство, которое я не могу объяснить.

В плену его магнетического взгляда мир начинает исчезать, и в этот момент остаемся только мы.

Затем его губы приникают к моим.

Сначала это мягкое, нерешительное прикосновение, и я предполагаю, что все закончится так же, как и в случае с нашим целомудренным поцелуем в ратуше, но Лукас удивляет меня.

Его губы не покидают мои после первого прикосновения.

Вместо этого мягкая рука на моей шее слегка сжимается, когда он притягивает меня ближе.