Потому что, запутавшись в эмоциях и желаниях, я только еще больше усложню ситуацию, а это последнее, что мне нужно.
После душа я одеваюсь в темно-синий костюм от Armani и простую белую рубашку на пуговицах.
Я смотрю на свое отражение в зеркале: мои вьющиеся волосы, как обычно, выглядят непослушными, но я не пытаюсь их укротить.
По мнению некоторых, это часть моего обаяния.
Моя мама была одной из них: она всегда позволяла мне распускать волосы, настаивая на том, что это демонстрирует мой дикий дух.
Я надеваю коричневые кожаные туфли и направляюсь в гостиную, захватив по пути ключи и телефон.
Выходя из лифта на парковку, я направляюсь к своей машине — элегантному черному Mersedes-Benz и открываю ее нажатием кнопки.
На зеркале заднего вида висят четки моей матери, белые и золотые, и я прикасаюсь к ним, как всегда, перед тем, как завести машину.
Мотор взревел, и я поехал по оживленным улицам, чтобы забрать свою новую невесту.
Подъехав к отелю, я вижу, что Леора ждет снаружи.
Давай покончим с этим вечером.
Я выхожу из машины и иду к ней, ощущая прилив гордости и собственничества при виде ее внешности: черное платье обтягивает ее изгибы во всех нужных местах, а вид ее подтянутых ног привлекает мое внимание больше, чем я хотел бы признать.
Ее каштановые волосы волнами рассыпаются по плечам, а в зеленых глазах блестит решимость, напоминающая о том, что ее нельзя недооценивать.
— Леора. — Говорю я, кивая. — Ты…..хорошо выглядишь. — Я неловко отодвигаюсь, моя попытка сделать комплимент провалилась. — Я имею в виду, это отличное платье.
Напряжение между нами ощутимо. Приподнимая бровь, она отвечает натянутой улыбкой:
— Спасибо, Лукас. Ты сегодня просто очарователен.
Я игнорирую ее укол в свой адрес, мой взгляд переходит на ее губы; они выглядят греховно полными, накрашенными розовым оттенком, который прекрасно дополняет ее цвет лица.
Должно быть, в прошлой жизни она была сиреной, заманивающей мужчин в самые глубокие воды, а затем топящей их.
Не думаю, что она осознает, насколько сильное влияние она оказывает на мужское население, учитывая, что она совершенно не замечает голодного взгляда одного из швейцаров отеля.
Он практически раздевает ее глазами, и мне это не нравится.
Совсем не нравится.
Инстинктивно я обхватываю Леору за талию и снова бросаю взгляд на швейцара, выражение моего лица жесткое, как молчаливое предупреждение: Она со мной.
Он быстро отводит взгляд, внезапно обнаружив что-то увлекательное на мраморном полу.
Именно.
— Что ты… — Начинает она, явно опешив. Но я не даю ей закончить.
— Пойдем. — Говорю я твердо, мой голос не оставляет места для споров.
Я веду ее к машине, моя рука по-прежнему надежно обхватывает ее.
Во мне вспыхивает чувство собственничества, которое удивляет даже меня самого.
Я не могу смириться с мыслью, что кто-то другой будет так смотреть на нее, когда она должна быть моей невестой.
Я открываю дверь на пассажирское сиденье. Когда она подходит ко мне, опускаясь на сиденье, я не могу удержаться и слегка наклоняюсь, чтобы почувствовать сладкий аромат ее духов с запахом ванили.
Я закрываю глаза, прежде чем захлопнуть дверь и пройти к водительскому сиденью.
Ее мягкий голос удивляет меня, и я поворачиваю голову, чтобы посмотреть на нее.
— Ты уверен в этом? — Спрашивает она, проводя руками между нами. — Насчет всего этого?
Мои мысли бегут вскачь.
Разве кто-то может быть уверен в такой ситуации?
— Нет. — Честно отвечаю я, прежде чем повернуть ключ в замке зажигания.
— Я тоже.
Я чувствую на себе ее взгляд, пока веду машину, но не смотрю на Леору.
В воздухе висит груз невысказанных вопросов, на которые у меня пока нет ответов.
И все же я не могу не задаваться вопросом, о чем она думает.
