Она поднимает лицо, ее полные губы растягиваются в шаткую улыбку.
— Пожалуйста, никогда и никому не рассказывай об этом. Никогда.
— Твой секрет в безопасности со мной.
Она смотрит на груду ткани на полу. Только Соломон смотрит на Тесси. Почти голую. Пухлые губы. Дикие волосы. Аппетитные губы. В черных кружевных трусиках и прозрачном черном бюстгальтере она - чертовски сногсшибательная беременная женщина. Не то чтобы он часто видел почти голых беременных женщин, но на Тесси это смотрится. Это завораживает. То же самое стройное тело, к которому он прикасался полгода назад, только с бугорком красивого живота.
Она прижимает руки к груди, что-то сырое и уязвимое проступает в ее чертах.
— Спасибо, Соломон.
Он оценивает ее залитое слезами лицо.
— Что еще тебе нужно? — спрашивает он густо.
Все, что угодно. Все, что она захочет, он даст.
Она колеблется.
— Можешь обнять?
— Могу. — Он ненавидит грубость в своем голосе, напряженную зажатость, которая ничего не выдает, хотя на самом деле это все, что он хотел сделать с тех пор, как увидел ее в холле. Обнять ее. Очень долго, черт возьми.
Ее лицо застенчивое и мягкое, она поднимает точеную ногу, чтобы выйти из платья, а затем шаркает к нему. Он раскрывает объятия, и она тает в его объятиях с довольным вздохом.
У Соломона перехватывает дыхание при виде ее. Маленькая. Идеальная. Она идеально сидит в его руках. Изгиб ее щеки прижимается к центру его груди. Мягкая выпуклость ее живота тепло и тяжело прижимается к нему.
Они покачиваются, и это похоже на ту ночь, когда они танцевали под звездами в баре "Медвежье ухо". Ничего не существовало, кроме них. Ничто не имело значения. Только девушка в его объятиях и ее сердцебиение, синхронизированное с его сердцем.
Тесси двигает бедрами, погружаясь в объятия еще глубже. Он прячет улыбку, когда она вдыхает и зарывается лицом в его рубашку. Каждая хрупкая, уязвимая унция ее тела прижимается к его огромной раме.
Мгновенно он становится твердым.
Стиснув зубы, Соломон закрывает глаза, желая избавиться от стального стержня в штанах. Этой девушке нужны объятия, а не чертова эрекция, тыкающаяся ей в живот.
— Ммм... — Голос Тесси приглушенно звучит на его груди. — Ты хорошо обнимаешься.
Он хмыкает. Делает пометку.
— Хорошо.
Она отстраняется и поднимает на него глаза.
Не удержавшись, он прижимается к ее щеке, проводя большим пальцем по высокой дуге скулы.
— Что еще тебе нужно?
Она сглатывает. Затем говорит:
— Мне нужен секс.
Его мозг коротко замыкается на "что за хрень", а затем снова включается.
— Господи...
— Я знаю. Я ужасно виновата, что сказала это. — Две слезинки скатились по щекам Тесси. Не понимая его неровных ругательств, она прижимает свою маленькую руку к его груди. — Пожалуйста. Мы уже делали это однажды. Мы можем сделать это снова. — Она прикусила губу. — Я просто... Мне нужно освободиться.
Боже, как он этого хочет. Отнести ее в постель, трахать быстро и жестко, а потом долго и нежно. Почувствовать каждый дюйм ее великолепного, сияющего тела на своем.
— Я так возбуждена. У меня не было секса с тех пор, как... ...ну, с того дня.
Вот оно. В ее глазах.
Дикое желание.
Ей нужна нежность, ей нужна жесткость, ей нужен кто-то. И, черт возьми, если это не он. Черт. Это должен быть он. Мысль о том, что она может заниматься сексом с кем-то еще, подобна ведру ледяной воды, обливающему его эрекцию.
Он берет ее лицо в свои руки, изгиб ее щеки подходит, как ключ в замке.
— Тебе это нужно?
— Да. — Она приподнимается на цыпочки и проводит маленькой ладошкой по его бороде. — Очень, очень нужно.
Ее глаза, большие, карие, умоляющие. Как она смотрит на него - у него нет ни единого шанса.
А потом он берет ее за локти, притягивает к своей груди, целует так, словно это последний вздох человека. Не неуверенно и не робко. Жадно. Отчаянно.
Ее поцелуй воспламеняет его. Все давно похороненные мужские желания загораются вожделением.
