— Тесси.
— Соломон. — Она шепчет это.
Это его гибель. Его имя на ее губах.
Когда раздается хриплый крик Соломона, она отпускает себя. Она откидывает голову назад, закрывает глаза и кричит. Каждая конечность, каждый орган содрогается. В ней нарастает тепло, в глазах вспыхивают цветные искры. Восхитительная, великолепная эйфория охватывает ее тело. Отнимает все силы.
Не выдержав, Тесси покачивается.
Соломон быстро подхватывает ее на руки, прежде чем она опрокидывается навзничь. Каждый мускул его тонизированного тела напрягается, когда он переворачивает ее на спину, легко переставляя в более удобное положение, опираясь на подушки.
Его грубый голос прошелся по ней.
— Я сейчас вернусь.
Тесси лежит, глядя в потолок, ее сердце бьется в яремной впадине, пока она спускается с высоты. Ее эмоции прыгают с корабля. Прямо за борт. Слезы скапливаются на ее ресницах. Она так давно не чувствовала себя сексуальной. Заботливой. Счастливой. И Соломон сделал это. Он продолжает будить ее. Он заставляет ее жить.
Она всхлипывает, а потом разражается слезами.
О Боже. Вот черт. Она снова плачет.
Соломон возвращается с теплой мочалкой, кровать сдвигается, и он ложится на матрас рядом с ней.
— Тесс? — Его хрипловатый голос окрашен беспокойством.
Даже то, как нежно он ее вытирает, заставляет горячие слезы снова застилать ей глаза.
— Я в порядке, — говорит она, вытирая щеки, но она похожа на протекающий кран, который не хочет останавливаться. Она садится. Смотрит на его бороду, всклокоченную и дикую.
— Я в порядке. Я счастлива. Ты первый человек, который заставил меня почувствовать себя сексуальной за долгое время. Мне это было необходимо. Спасибо. — Она фыркает. — Прости меня за гормональный срыв.
— Не за что извиняться, — твердо говорит он. — Пойдем. — Вернувшись в постель, он натягивает на нее одеяло из искусственного меха и прижимает ее к своей широкой груди. Он позволяет ей плакать и обнимает ее. Он не говорит ей остановиться и не пытается ее отвлечь.
Как давно она никого не впускала в себя? Не позволяла кому-то видеть, как она плачет. Страдает. Хочет. Давно ли?
И ей не стыдно.
Потому что здесь, в сильных объятиях Соломона, она чувствует себя в наибольшей безопасности.
Она должна встать с постели. Выбраться из его объятий, вырваться из него и вернуться к работе. Она хочет пожалеть об этом. Но она не хочет. Она не может. Все, что она чувствует, - это невероятную благодарность Соломону за его... помощь? Понимание? За то, что он влетел в нее, как товарный поезд? Да. Это.
Завтра.
Завтра она сдержит его, оттянет назад.
Удар по животу заставляет ее подпрыгнуть.
— Черт, — пробормотал Соломон, его красивое лицо смутилось. Он протягивает руку и убирает ее от живота. — Извини, я не должен был...
— Нет. Все в порядке. — С непонятной мягкостью в животе она берет его большую руку и прижимает к своему животу. — Ты можешь.
У него вырывается вздох, как будто он едва может в это поверить.
Никто не говорит. Они ждут.
Тесси с любопытством изучает его ладонь, лежащую на ее животе. Она огромная. Чудовищная. Как будто гигант держит в руке весь мир.
Но в кои-то веки Мишка молчит.
Она тоже проводит ладонью по своему животу. Боковым зрением смотрит на Соломона.
— Думаешь, мы его спугнули?
— Это хороший знак. Парень знает, когда нужно залечь на дно.
Она смеется.
— Да.
Несмотря на легкий тон, он выглядит подавленным.
— Так что тебе нужно?
У нее перехватило дыхание. Она поворачивает голову и видит, что он смотрит на нее.
Если он будет продолжать спрашивать ее об этом, она очень быстро превратится в лужу.
Ничего. Все. Должна ли она сказать это? Она колеблется.
