Однако же его собственная жизнь не продлилась. Увы… Женщины, как видно, запоз-дали. Женщины недодали Виктору свой импульс. Или, быть может, женщины не самым реша-ющим образом влияют на долгий век. Загадка!.. Так или иначе, Виктор Одинцов пережил своего тезку Виктора Сушкова всего на полгода. Но все-таки – в шестьдесят девять. Умер он от
сердечного приступа. В метро.
Ту девицу звали своеобразно – Алехандра, и была она за пятьдесят (не про возраст, конечно, а про доллары). Нам же надо было за двадцать.
Славненькая, ладненькая, из Сумской области… Ослепительно голые, манящие южным
загаром коленки, хороша, очень хороша! – но какие крутые (для нас) деньги!.. Нас возмутило…
Вась-Василич даже вышел из себя!.. К чему такая дороговизна! К чему это латино-московское
имечко? Нам не надо… Долгожители не тщеславны! Наша эстетика скромна!..
А парень-поводырь, что ее привел, Сема или Вова (не помню), все улыбался и оглаживал
девицу. Поощрял нас сначала словом – а затем делом. Положив руку ей на шею и простецки
принагнув, поставил Алехандру в боевую позу… К нам задом… И тут же задрал ее короткую
юбчонку. Там уже не было ничего. Вернее сказать, там было все.
Он послюнявил указательный палец и все еще с улыбкой объявил нам:
– Фокус.
И провел пальцем. Как художник кисточкой… Провел пальцем сверху вниз по сомкнутым губам (пока что по сомкнутым, так это понималось). Надо сказать, провел он нежно. Мог
обжечься. И руку сразу убрал… И чудо случилось.
Парень прищелкнул пальцами:
– Фокус! – и как раз при щелчке губы раскрылись.
Девица стояла согнувшись. Спокойно стояла… А ее раскрывшееся лоно было как само по
себе. Как рот. Как губы, прираскрывшиеся в жажде. Пересохшие, они хотели. (Нас потрясло.
Долгожители онемели.)
Двое из нас стояли, разинув варежки, а третий – это я – крепко держался руками за стол.
Припозднившиеся, начавшие стареть еще при коммуняках, мы, понятное дело, оказались
вдруг сильно смущены. Имели свои белые пятна. Пробелы… В недомашнем сексе… Никогда
не видели, как дверца открывается сама собой. Много чего не видели.
Конечно, время рвануло, и теперь мы наверстывали. Но наверстать – не значит догнать…
Мы проигрывали и этому сопляку Вове. И его Алехандре. И тут уж ничего не поделаешь…
Зато у нас взамен кое-что впереди. Зато какой плюс у нас в будущем! Имеется в виду отдален-ное будущее. Нет же ни малейшего сомнения, что малогрешному (малогрешившему) нашему
поколению зачтут на небесах. Уж точно в плюсах… Если бы еще не воровство!.. Вдоль и попе-рек по жизни.
Если бы не разного рода и качества воровство, большинство из нас, «совков», попало
бы в рай легко. Мы просто созданы для рая… Вышколены… Большинство из нас, убежден, оказалось бы в раю сразу и прямым ходом, без проверки на дорогах. Даже без собеседования.
Онемели – а вертикальная маленькая дверца еще на чуть открылась. И ждала. (Тут и
подумалось о рае. О пропуске в рай… Вот оно.) Мы смотрели. Онемели и смотрели. Мы даже
слюну не глотали. Я же говорю: без собеседования. Золотые и серебряные медалисты!
14
В. С. Маканин. «Долгожители (сборник)»
Нам ударило в голову. Нам что-то там отшибло. Жаль, конечно, что ничего перед этим
не выпили. Ни глотка… Хотелось же выпить, еще как хотелось! Но Виктор за нас боялся и
загодя выпить не дал. Такой предусмотрительный. (Вино, мол, расслабит.) А парень тут же джикнул молнией на своих блеклых джинсах, вынул и ей вставил. Прямо
на наших глазах.
– Ну что? – сказал он.
