У вас не может быть одного без другого.
У нас с Реми есть и то, и другое.
— Ты дважды спас меня, — говорит она. — Трижды, если считать, что помог мне увидеть правду… Спасибо тебе за то, что помог мне стать лучше. Спасибо тебе за то, что помогаешь мне стать лучше. Я люблю тебя, Дейн.
Джуд визжит от ярости.
Реми все еще любит своего брата, но она ему больше не доверяет — вот почему, когда он бросается на меня, направляя скальпель вверх к моей шее, Реми готова.
Она стреляет ему в грудь.
Джуд падает навзничь, изо рта у него течет кровь. Его губы беззвучно шевелятся, когда он проклинает пустое небо.
Реми отбрасывает пистолет и подбегает к брату, приподнимает его голову, по его лицу текут слезы.
Но Джуд ушел, вне досягаемости извинений или сожалений.
Эпилог
Реми
Думаю, я наконец-то поняла, что чувствует Дейн.
Меня оправдали за убийство моего брата и Гидеона, но я не думаю, что большинство людей в городе верят в это.
Куда бы я ни пошла, они шепчутся и бормочут что-то за моей спиной.
Даже Ронда, кажется, теперь немного боится меня. Эмма говорит, что начала называть меня Черной вдовой.
Не могу сказать, что это меня не расстраивает, но у меня все еще есть мои настоящие друзья. Эмма находит меня еще более интересной теперь, когда она думает, что у меня есть темная сторона, и я начала обедать с Эми Арчер, у которой есть несколько собственных довольно безумных историй о своей матери-убийце.
Правда в том, что в Гримстоуне у каждого есть темная сторона…
Вопрос в том, насколько крепко ты держишь на поводке своего монстра?
Самое главное — у меня есть Дейн.
С того дня, как я потеряла родителей, я чувствовала себя одинокой.
Я думала, это потому, что я отвечала за Джуда, и некому было позаботиться обо мне.
Мы должны были заботиться друг о друге.
Любовь — это доверие и уважение.
Джуд никогда не уважал меня, и я, черт возьми, уверена, что не могла доверять ему.
Меня передергивает, когда я вспоминаю все те случаи, когда он насмехался надо мной в лицо:
Ты видишь в людях только хорошее…
Ты видишь только то, что хочешь видеть…
Раньше мне снился кошмар о том, как Джуда засасывает под воду. Что я должна была понять, так это то, что Джуда уже не было. Он утопил свою душу в тот день, когда убил наших родителей.
Я цеплялась за то, во что хотела верить, что видела внутри него. Моим самым большим страхом было потерять единственного человека, который у меня остался.
Моя привязанность к этому ложному образу моего брата — вот что делало меня такой одинокой. Я любила ложь, никогда не понимая, почему она казалась такой пустой.
Джуд вонзил клыки мне в шею и осушил меня досуха. Он брал, не отдавая. Он делал меня достаточно слабой, чтобы я всегда боялась.
Именно Дейн сказал мне, что я умная и сильная.
Дейн помог мне не бояться правды.
Он попросил меня переехать к нему, когда я продам Блэклиф.
Я сказала, что согласна, при условии, что он избавится от этого проклятого флакона духов.
Я не хочу вдыхать запах цветов до конца своих дней. Но я иду с ним, чтобы похоронить его в лесу.
Мы хороним его далеко от Полуночного поместья, в тихом месте под деревом болиголов.
Дейн поднимает пыльный флакон и вдыхает его аромат в последний раз.
— Прости меня, Лайла... — говорит он, опуская флакон в землю. — За каждый раз, когда я причинял тебе боль, и за все то, как я обманул твое доверие.
Он засыпает бутылку чистой мягкой землей.
