— Ты сказала мне, что придешь.
У меня по спине пробегает холодок.
Я не помню, чтобы говорила ему об этом.
Я действительно ничего не помню из того, что было сегодня у него дома.
Это пугает меня до чертиков, но также заставляет чувствовать глубокий, темный трепет где-то глубоко внутри.
Что, черт возьми, мы наделали?
Я делаю изрядный глоток вина, которое на вкус терпкое и дорогое, и вытираю рот тыльной стороной ладони.
— Что ты вообще со мной сделал?
Дейна это забавляет.
— Я сделал именно то, что ты просила.
— Тогда почему я не могу ничего вспомнить? И почему я чувствую себя так... странно сейчас?
Он с интересом наклоняет голову.
— Насколько странно? Что ты испытываешь?
— Все громко, или ярко, или... — я прижимаю пальцы к напряженным точкам на висках… — Выглядит не совсем так, как раньше.
— Интересно.
Дейн приподнимает мой подбородок и заглядывает мне в глаза, как будто проверяет мои зрачки. Его теплота удивляет меня каждый раз, когда мы касаемся друг друга.
Когда он отпускает меня, я вижу, что Эмма наблюдает с другой стороны костра. Селина тоже наблюдает за нами, хотя и не так явно.
— Ты что, морочил мне голову?
— Может быть, — говорит Дейн. Отблески огня расплавляют его глаза и мерцают на коже.
— Может быть?
— Я сделал тебе предложение.
— Что?
— Это было всего лишь предложение, и ты не обязана его принимать. Но звучит так, будто ты это сделала.
Мое сердце трепещет в груди, как тысяча испуганных бабочек, вылупляющихся в слишком маленькой коробке.
— Какое предложение?
Дейн берет вино и делает большой, медленный глоток. Он слегка улыбается и кажется довольным, как будто все идет по плану.
— Я сказал это твоему второму разуму.
Я забираю вино обратно.
— Ты сумасшедший.
Он пожимает плечами.
— Тебе следовало бы получше изучить своего врача. У меня ужасные отзывы на Yelp.
— Ты не мой врач.
— О, определенно нет или то, что мы делали ранее, намного более незаконно.
— Какая часть?
— Про то, как засунуть руку в штаны. И, возможно, все остальное тоже — я врач, а не юрист.
Я искоса смотрю на него.
— Ты забавный, когда пьян.
— Я забавный, когда я навеселе, я сентиментальный, когда я пьян.
— Значит, ты только навеселе?
— Ты поймешь, что я пьян, когда я начну говорить о смерти Вселенной.
