- Возьми свои деньги и верни мою дочь, - холодно отчеканил генерал, просверлив Райта ненавидящим взглядом и протягивая руку в сторону одного из своих солдат.
Тот торопливо расстегнул перекинутую через плечо кожаную сумку, извлекая из нее коричневый тканевый мешок, который тут же передал генералу Клейтону. Он в свою очередь перебросил мешочек в руки Райта, хотя его так и подмывало бросить деньги прямо перед собой, чтобы самодовольному ублюдку пришлось слезать с лошади и подбирать упавшую вещь. Генерал многое отдал бы, чтобы поставить на место зарвавшегося выскочку, чья жизнь стоила не больше дорожной пыли под ногами. Ему оставалось надеяться, что Дэвид сумеет исправить данное недоразумение и вернуть прах к праху.
- Гринбэки, - разочарованно протянул Райт, заглянув в переброшенный ему мешок, хотя и так по весу догадался, что внутри его ждали бумажные банкноты. Покачав головой и скорчив скорбную мину, он посетовал. – Признаться, генерал, я рассчитывал на золото.
Досаду Райта было несложно понять. Во время Гражданской войны Конгресс был вынужден выпустить необеспеченные золотом бумажные деньги для выплаты жалования солдатам, чтобы не оказаться в вечной кабале у иностранных кредиторов. Банки и торговцы неохотно принимали банкноты, поэтому доллар сильно упал по отношению к золоту, и еще пару лет назад за двести пятьдесят долларов с трудом удавалось выручить сто золотых. После окончания войны курс доллара значительно укрепился, успев уже достигнуть отметки в сто пятьдесят долларов за сотню золотых.
На острых скулах Чарльза Клейтона заходили желваки, а пальцы с силой стиснули поводья, отчаянно желая сомкнуться на шее негодяя, который порядком испытывал терпение генерала.
- Твой прихвостень ничего не упоминал о золоте, - заявил он, дернув подбородком в сторону Коротышки Джо. – Мне назвали сумму, и я ее привез. Не припомню, чтобы при ограблениях ты особо привередничал, - напряженно процедил генерал угрожающим тоном.
- Действительно, уговора о золоте не было, - легко согласился Райт, снова принимая самый безмятежный вид. – Просто хотел отметить, что обмен выходит не равноценный, - подмигнул он Каролине, которая ни жива ни мертва ожидала, устроит ли все же Райта выкуп, переданный ее отцом.
- Благодарю вас, мисс Клейтон за уделенное время, боюсь, мне придется вас покинуть. Прошу, передайте майору Коутсу мои самые наилучшие пожелания, - со всей любезностью распрощался с Каролиной Райт, слегка склонив голову и дотронувшись рукой до своей шляпы.
Девушка растерянно смотрела, как Райт разворачивает коня, возвращаясь к членам своей банды в сопровождении Адама и Коротышки Джо. Не веря до конца, что снова обрела свободу, Каролина тронула поводья, подъезжая к ожидавшему ее отцу и двум солдатам.
- Ты не ранена? – С беспокойством заботливого родителя спросил он у нее, верхом приблизившись вплотную к дочери.
- Нет, все в порядке, - севшим от волнения голосом заверила она его, чувствуя, как в уголках глаз скапливаются слезы радости и облегчения от того, что отец снова был рядом с ней.
- Тогда как можно скорее покинем это место, - ободряюще кивнул ей пожилой мужчина, разворачивая своего коня, и Каролина последовала за ним.
Она снова оказалась в окружении вооруженных мужчин, однако теперь это были не подозрительного вида бродяги, выполняющие распоряжения беглого преступника, а вышколенные солдаты, находящиеся в подчинении ее отца, поэтому чувствовала себя среди них не в пример спокойнее. Какое-то время они молча ехали по пологому склону большого холма, на вершине которого неожиданно остановились. Каролина непонимающе взглянула на своего отца и хотела было поинтересоваться у него причиной остановки, но обнаружила, что все мужчины напряженно смотрят в одном и том же направлении. Развернувшись в седле, Каролина попыталась самостоятельно определить, что вызвало столь пристальное внимание ее спутников.
С холма открывалась живописная панорама извилистых горных кряжей, тянущихся от долины на многие мили вперед. Миниатюрные темные фигуры удаляющихся от ущелья всадников были отчетливо видны сверху. Каролине не составило особого труда догадаться, что по узкой горной тропе уезжала банда Райта.
- Ну, держитесь, голубчики, Коутс от вас мокрого места не оставит! – Злорадно пробормотал кто-то из солдат позади Каролины.
Девушка завертела головой, пытаясь отыскать взглядом майора, и разглядела, как из-за ущелья показался еще один отряд всадников, скачущий вслед за бандой. Судя по всему, часть солдат во главе с Дэвидом Коутсом находилась в засаде, и они ринулись в погоню за преступниками, когда генерал с дочерью отъехали на безопасное расстояние. Навскидку, у военных было численное преимущество, которым те собирались воспользоваться, нагнав и перестреляв всех членов банды.
- Это еще что за черт… - раздался откуда-то сбоку раздраженный голос другого солдата, когда на узкую тропу из проема в скале хлынули фигурки коров, отрезая бандитов от преследователей.
Вскоре солдаты уперлись в это живое море из мычащих коров, затопившее часть тропы, объехать которое было физически невозможно при всем желании. Солдаты принялись стрелять в воздух и громко кричать в надежде разогнать крупнорогатый скот, преградивший путь, но добились от животных лишь беспорядочных метаний в ограниченном пространстве и громкого испуганного мычания. Разъяренный Коутс всадил несколько пуль в бока ни в чем неповинных коров, изрыгая проклятья вслед уходящим от погони преступников, один из которых чуть отстал от банды и, подняв коня на дыбы, помахал своей шляпой.
- Он просто издевается над нами! – Возмущенно воскликнуло сразу несколько раздосадованных голосов рядом с Каролиной.
Генерал Клейтон сумел сдержать эмоции, хотя по его лицу было видно, насколько он недоволен провалом, который случился прямо на его глазах. Отец Каролины рассчитывал сегодня же получить голову Райта и вернуть свои деньги, переданные бандиту в качестве выкупа.
Вероятно, Каролина была единственной, кого обрадовало неудачное завершение погони, так как она не желала становиться свидетелем кровопролития, ведь смертей с обеих сторон было бы не избежать. К счастью, Райту хватило смекалки увезти свою банду, избежав прямого столкновения с солдатами, устроившими засаду. Почему-то она была уверена, что последним всадником, который вздыбил коня, был именно Райт, но в отличие от своих спутников посчитала, что это скорее был знак прощания, а не насмешки. И уж если до конца оставаться честной, то в глубине души девушка подозревала, что прощался Райт именно с ней.
В это время, преодолев последние ярды горной тропы, грабители скрылись из вида за скалами, в очередной раз ускользнув от рук правосудия.
____________________________
Марил провела в горячке и беспамятстве около трех дней. Осмотревший и обработавший исполосованную спину лекарь разрешил напоить девушку настойкой опиума и оставил для нее заживляющую мазь для ран, приготовленную из порошка. Он сделал больной кровопускание, чтобы сбить жар, и эта процедура чуть не стоила девчонке жизни, и так еле теплящейся в избитом тонком тельце.
Издав тихий стон, Марил с усилием подняла тяжелые веки, пытаясь выбраться из забытья, в котором потеряла счет времени. Ее мучала нестерпимая жажда, утолить которую у нее не было сил. Постепенно к Марил стала возвращаться чувствительность, позволившая определить, что она лежит на животе не в своей постели, прижавшись щекой к мягкой слегка влажной подушке. Девчушка нахмурилась, ощутив странную пульсацию в спине. В целом, ощущение было не ново. Ее плечи и спина частенько побаливали подобным образом, когда она прикрывала своим телом перепуганных младших братишек и сестричек от гнева пьяного отца, пытающегося кулаками вразумить своих отпрысков за малейшую провинность. Вот только она никак не могла взять в толк, когда успела наполучать тумаков, если уже несколько месяцев работала в доме госпожи Аннет.
Нахлынувшие разом воспоминания ошпарили не хуже кипятка, заставив впиться зубами в подушку, чтобы сдержать рвущийся изнутри крик. Она вспомнила, как выполнив свою часть работы на кухне, решила забежать к той доброй леди, которой обещала помочь с прической. Но шедший от нужной девушке двери рыжебородый мужчина вдруг схватил Марил за руку и потянул за собой. Она начала упираться и лепетать о том, что работает в доме простой служанкой. Как назло, коридор в этот момент оказался пуст, поэтому ей не удалось позвать на помощь. Мужчина затащил ее в одну из комнат на первом этаж и швырнул на пол. Напрасно она, сжавшись в комок, со слезами на глазах горячо просила отпустить ее. От мужчины исходила такая волна злобы и ненависти, что Марил всерьез боялась, как бы он не убил ее в приступе неконтролируемой ярости. Ей было невдомек, что в ту долгую ночь она сама неоднократно будет призывать смерть, моля оборвать ее страдания в безжалостных руках мучителя. Но люди и боги так и остались глухи к ее молитвам, как, впрочем, и всегда.
Марил оцепенело смотрела прямо перед собой в одну точку, пытаясь справиться с подступающей агонией, плавящей ее измученную душу и истерзанное тело. Она попробовала немного отвлечься, сосредоточив внимание на тумбочке, стоявшей рядом с кроватью, и заметила на ней оловянную кружку. Приподняв голову, девушка хотела попытаться дотянуться до чашки, в которой, как надеялась, могла быть вода, но вдруг увидела лежащую рядом стопку денег. Купюры в пятьдесят и сто долларов она видела первый раз в своей жизни, и терялась в догадках, что они здесь могли делать. Ответом ей послужил лежащий поверх пачки долларов грубый гребень без резьбы и украшений, которым Марил пользовалась с раннего детства. Ее боль и унижение были щедро оплачены в триста долларов, которые ей никогда не удалось бы заработать честным трудом, как бы она не старалась. Уткнувшись лицом в подушку, Марил горько разрыдалась от жалости к рухнувшим мечтам и надеждам наивной девчушки, что так грубо втоптали в грязь этого жестокого равнодушного мира, в котором у всего была своя цена.
Когда стало понятно о намерении майора Коутса несмотря ни на что продолжить преследовать банду грабителей, генерал Клейтон выразил опасение, что бандитам удаться уйти от погони, имея столь приличную фору. Впрочем, он не стал вмешиваться, позволив Коутсу довести до конца операцию по поимке опасных преступников, а сам сосредоточился на том, чтобы отвезти спасенную Каролину в военный поселок округа Марин, где они проживали последние несколько месяцев.
Подъехав на следующий день к нужному одноэтажному домику, кто-то из солдат помог Каролине спуститься с лошади, и девушка тут же оказалась в крепких объятиях Изабель, которая все это время не находила себе места от волнения и беспокойства за судьбу своей подопечной. Молодая женщина со слезами на глазах обнимала Каролину, испытывая невыразимое облегчение от того, что та вернулась живой и здоровой. Правда, Каролина выглядела настолько бледной и утомленной, что Изабель не стала наседать с расспросами, проводив генерала и его дочь в их временное жилище, которое состояло всего из трех небольших комнат и кухни. Однако генерал Клейтон практически сразу покинул дам, отправившись выяснять, как обстояли дела в вверенных двух полках за время его отсутствия, пообещав вернуться домой к ужину.
Пройдя через общую комнату, совмещавшую в себе одновременно прихожую, гостиную и столовую, Каролина, наконец, оказалась в спальне, которую делила вместе с Изабель. Чтобы девушка смогла смыть с себя многодневную дорожную пыль, Изабель попросила миссис Робинсон нагреть несколько ведер воды. К сожалению, в доме отсутствовала ванна, но генерал Клейтон заверил их, что в Сакраменто это упущение будет исправлено, а пока им всем приходилось довольствоваться деревянной лоханью, предназначенной для стирки белья. По укоренившейся в монастыре традиции Каролина мылась в одиночестве, облачившись в длинную до пят белую рубашку, сшитую послушницами. Пока она переодевалась за раскладной ширмой в голубое домашнее платье, Изабель вместе со служанкой вычерпали грязную воду и вынесли корыто из комнаты, оставив Каролину отдыхать после долгой дороги.
Миссис Робинсон решила расстараться и отметить воссоединение семьи своих господ праздничным ужином из тушеной говядины с печеным картофелем и ореховым пирогом, для которого Изабель самолично чистила орехи пекан и помогала делать сладкий сироп. Однако праздника как такового не получилось, потому что Каролина не вышла к ужину. Обменявшись дежурными фразами, генерал Клейтон и Изабель ели в тишине, занятые тревожными мыслями.
- Изабель, - отложив столовые приборы, обратился генерал Клейтон к компаньонке своей дочери, - поговорите с Каролиной, она заверяет меня, что ей не причинили вреда, но… - кулаки генерала сжались, пока он мучительно медленно подбирал слова по столь деликатному вопросу, - вы женщина, с вами она будет более откровенна, чем со мной.
- Я поняла вас, генерал, - торопливо кивнула Изабель, испытывая, как и он, неловкость от щекотливой темы их разговора. – Сейчас отнесу Каролине чай и попробую поговорить с ней.
Мужчина сдержано кивнул, выражая благодарность Изабель за содействие. После окончания трапезы женщина прошла на кухню, чтобы заварить свежий чай. После всех приготовлений она снова вернулась в гостиную, держа в руках тонкий металлический поднос с серебряным напылением, заставленный посудой. Толкнув плечом дверь в спальню, Изабель занесла поднос в их с Каролиной комнату и обнаружила, что ее подопечная лежала на своей кровати, отвернувшись к стенке.
- Лина, - тихо позвала девушку Изабель, полагая, что та спит.
Однако Каролина, украдкой проведя ладонью сначала по одной щеке, а потом по другой, медленно повернулась к Изабель, принимая полусидячее положение.
- Прошу прощение, что не смогла вам с отцом составить компанию за столом, - извинилась она каким-то тусклым бесцветным голосом, - у меня нет аппетита.
- Ничего страшного, моя дорогая, - успокаивающе произнесла Изабель, направляясь к ее постели. - У тебя такой утомленный вид, неудивительно, что совсем нет сил подняться с кровати. Но тебе необходимо хоть что-нибудь поесть, посмотри-ка что я тут принесла, - как можно жизнерадостней произнесла молодая женщина, пряча глубоко внутри себя тревогу по поводу состояния Каролины.
Изабель аккуратно поставила поднос на колени Каролины и поправила позади девушки подушки, чтобы той было удобно сидеть.
- К твоему возвращению мы с миссис Робинсон испекли сладкий пирог, ты непременно должна его попробовать, - увещевала Каролину Изабель, наливая в фарфоровую чашку ароматный напиток из заварочного чайника.
Каролина выдавила из себя бледную улыбку, выражая признательность своей старшей подруге за старания. Добавив в чай молока из миниатюрного кувшинчика, она пододвинула к себе блюдце с выпечкой. Изабель присела с краю к ней на постель, наблюдая, как Каролина пробует маленький кусочек пирога, поддетый серебряной ложечкой и прикрывает от удовольствия глаза, наслаждаясь его насыщенным ореховым вкусом.
- Мм, восхитительно! – Похвалила девушка лакомство, запивая его не менее вкусным чаем, приготовленным Изабель со всем уважением к английским традициям. – У него такой необычный вкус.
- Все дело в местных орехах, - решила поделиться Изабель сведениями, полученными от кухарки. – Говорят, ими издавна питались индейцы, а в Новом Орлеане из них научились печь пироги. У орехов довольно крепкая скорлупа, поэтому их пришлось на пару минут бросить в кипящую воду перед тем, как почистить.
Изабель подробно рассказала рецепт приготовления пирога, пока Каролина пила с ним чай. От горячего ли чая, от сытного полезного пекана или участливого внимания компаньонки, но постепенно к бледному лицу юной девушки стали возвращаться краски жизни. Ее тусклый угасший взгляд снова просветлел, одаривая собеседницу привычным ласковым теплом карих глаз.
- Рада, что тебе понравилось, - искренне улыбнулась ей Изабель и мягко добавила, - ты можешь рассказать мне все, что тебя гнетет. Уверена, тебе сразу станет легче.
Каролина отвела взгляд и тяжело вздохнула. Она убрала поднос с колен, переставив его на постель у стены, и спустила ноги на пол, отряхнув со своего голубого платья из сатина невидимые глазу крошки.
- Мне так плохо, Изабель, - призналась Каролина, низко опустив голову. – Преступник, которого так долго выслеживал майор Коутс, сбежал. Моему отцу пришлось выплатить огромную сумму, которую он взял под залог нашего нового дома. И все это произошло по моей вине. Если бы только я послушала тебя и не ходила в тюрьму…
Изабель накрыла ладонями руки Каролины, нервно теребящие легкую ткань ее домашнего платья, и сочувственно сжала их в молчаливой поддержке.
- Былого не воротишь, - напомнила молодая женщина своей подопечной, - в тот раз ты меня не послушала, так прислушайся сейчас. Ты ни в чем не виновата. Плохой человек воспользовался твоим милосердием и похитил тебя, поэтому вина лежит целиком на нем, и я уверена, твой отец и майор Коутс обязательно призовут его к ответу за содеянное! – С горячностью произнесла она, снова сжав тонкие кисти Каролины.
Но девушка не разделяла воинственный настрой своей компаньонки, приняв отстраненный задумчивый вид.
