Ее разум мутился, она выкрикивала угрозы, не понимая, что тем самым подписывает себе смертный приговор.
— Вызовите лекаря, пусть ей дадут настойку, — приказал Доррвен.
Появившиеся в комнате слуги, взяли Лалу за руки, помогли лекарю влить ей в рот успокоительную настойку и через тридцать ударов сердца она закрыла глаза, проваливаясь в сон.
— Выставить охрану, — распорядился император, — чтобы она никуда не смогла сбежать. И никого не пускать к ней. Соберите ее вещи, пусть будет готова к отправке из дворца.
— Куда прикажете ее отвезти? — спросил старший слуга.
— Довезти до границы с Утеррой, посадить на корабль, а там пусть едет, куда хочет.
— Отец, не опасно ли оставлять ее без присмотра?
— Завтра утром посмотрим, как она будет вести себя.
Утром Доррвен и Варрел снова пришли в комнаты к Лале. Она хватала слуг за руки, мешая складывать ее вещи. Несколько раз ударила молодую служанку, которая осмелилась напомнить ей о том, что это приказ императора. Ребенок, которым занималась повитуха, кричал, чем еще больше злил Лалу.
— Да заткни ты этого выродка, — крикнула она женщине, не замечая, что с порога за ней наблюдают император и Варрел.
— Что здесь происходит? — спросил Доррвен.
Лала сразу изменилась в лице, бросилась к ним, упала им в ноги.
— Мой лорд! Умоляю, не выгоняйте меня, мне некуда ехать. Я буду хорошей любовницей Вашему сыну. Только не отправляйте меня никуда, — ее глаза лихорадочно блестели.
— Ты не останешься в замке. Ты применила к сыну императора запретный амулет, ты обманула императора, выдала чужого ребенка за сына принца, ты совершила преступление, предала всех.
Она бросилась к Варрелу, стараясь обхватить его шею, но он перехватил ее руки.
— Любимый, прошу, не выгоняй меня, — она перешла на шепот, стараясь увидеть в его глазах хоть какой-нибудь добрый для нее знак.
— Ты в замке не останешься, — холодно ответил он.
Лала опустила рука, выпрямилась, замерла лицом и долгих десять ударов сердца стояла, словно застывшая статуя. Потом она безумными глазами осмотрела комнату, в которой служанки продолжали собирать ее вещи, а повитуха пыталась успокоить орущего ребенка. Она резко повернулась к повитухе, выхватила из ее рук ребенка и быстрым шагом направилась к открытому балкону. Никто не успел среагировать, а она одним прыжком вскочила на перила балкона, оттолкнулась от них и вместе с ребенком на руках полетела вниз.
Все замели от шока. Первым очнулся Доррвен, когда поняли, что спасать уже некого.
— Все вещи Лалы, кроме драгоценностей, сжечь. Все дорогие вещи и украшения перенести в хранилище, список передать моему секретарю. Труп Лалы и ее ребенка похоронить за городским кладбищем, чтобы даже следа от нее не осталось.
Когда Джерону сообщили, что Лала родила, он был в трех восходах дневного светила от столицы, сразу же решил вернуться во дворец, чтобы правильно настроить эту дуру, которая могла все испортить. О том, что она сбросилась с башни вместе с ребенком, узнал уже при подъезде к столице от своих верных людей. Сколько трудов и все напрасно. Он был готов оживить эту безмозглую бустру и сам задушить ее. Оставалось только одно, готовить новый заговор против императора и его сына, найти эту девку и ее щенка, уничтожить, чтобы никто никогда не нашел их останков.
Поднимать сейчас толпы против Доррвена не было сил и возможностей. После того, как император открыл казну, помогая простому люду выжить после болезни, он получил безграничную любовь народа и почитание. Верные люди, направленные Джероном поднять волну недовольства не смогли найти себе сторонников. Даже многие знатные граждане, которые ранее были недовольны императорским домом и на которых он рассчитывал в случае бунта, после последней волны черни изменили свое отношение к Доррвену, отказываясь выступать против него. Снова придется ждать и готовить очаги заговора, снова долгие годы кропотливой работы.
Пустить новую волну болезни его никчемные родственники из Утерры отказались, объясняя это тем, что заболевшие в Ормарре, спасаясь от болезни, плывут в Утерру, заражая местных жителей. Кроме этого, в последние годы в Утерре шли проливные дожди, которые уничтожали урожаи, население голодало и было недовольно правлением Герда, который отказывался помогать простому люду, поднимал налоги.
Расстроило планы Джерона пустить следующую волну черни и то, что лекари Ормарры привезли из Арпаллы эликсиры, которые почти сразу ликвидировали очаги заразы и зараженные выздоравливали.
Был очень опасный момент во время второй волны болезни, когда его могли узнать. Хорошо, что он успел подослать к лекарю Геларию служанку с настойкой из драконьей ягоды до того, как он начнет говорить. И ведь надо было встретиться с людьми Герда в этом селении, где передавал им деньги, когда их увидел и услышал лекарь, узнал его и сразу все понял. Убить этого лекаря не удалось, он словно исчез, растворился. Никто не знал, куда он пропал. И когда он на совете услышал, что требуют привести лекаря, сразу понял, о ком идет речь. Потом верный человек помог служанке повеситься.
Во дворце Джерона встретили настороженно. Он чувствовал постоянную слежку за собой людьми Доррвена, понимал, что слишком шаткое у него положение, его не пустили на советы к императору, перестали приглашать на званые обеды, поручать важные государственные дела.
Джерон злился и метался по своим покоям. Найти в империи какую-то девку с маленьким ребенком оказалось невозможным. Сил и средств, чтобы продолжить поиски не хватало. У него осталось около двух десятков верных ему людей, на кого он мог положиться и кому мог поручить ее поиски и ее уничтожение. Кто-то следил за его людьми, уже несколько верных ему человек пропали без вести. Привлекать новых, которым мог бы доверить истинную задачу поисков, он не мог. Любой мог сдать его императору, а тот не долго будет разбираться и может просто казнить его. И так его положение висело на тонком волоске, он повсюду чувствовал за собой слежку людей императора.
Искать сейчас новую девку, чтобы подложить ее под Варрела не имело смысла, так как у него появилась фортана и наследник, о котором на всю империю провозгласил этот шит-чонов гонг Оракула. Новую попытку можно предпринять, когда эта фортана и ее щенок умрут страшной смертью, исчезнут с лица земли.
Еще Джерона беспокоил Севилл, который не горел желанием занять трон, сколько он не убеждал сына занять достойное для него место, стараясь воспитать в нем жажду власти. Сын рос избалованным разгильдяем, которому больше были важны бабы в любом их виде и количестве. Государственные дела его совершенно не интересовали. Когда Севилл был маленьким, он нанял ему лучших учителей империи, однако учеба его совершенно не интересовала. После всех скандалов, связанных с именем Севилла, получить поддержку семей обманутых им девиц будет не так-то просто.
Он решил сблизится с Варрелом, под предлогом поддержки в его горе, тот слишком замкнулся после гибели Лалы. Джерон выждал, когда Варрел выйдет в дворцовый парк, где стали часто видеть его, сидящего в раздумьях, и поспешил к принцу.
— Варрел, мальчик мой, разреши принести свои соболезнования по поводу гибели Лалы. Я знаю, что она была тебе очень дорога.
— Джерон, ответь мне. Зачем ты подсунул мне эту шит-чонову бустру? — принц поднял голову и посмотрел пристально ему в глаза.
— Лала не бустра! Она порядочная девушка, сирота. Я увидел ее в Утерре и сразу понял, что она именно та, кто скрасит твою жизнь.
Джерон старался придать своему голосу уверенности.
— Нет, Джерон, ты купил ее на рынке рабов, куда она попала из дома для утех и привез ее сюда, держал в своих покоях год, а потом подарил мне. Зачем?
В глазах Варрела горел опасный огонь.
— Мальчик мой, — по спине Джерона пробежали неприятные мурашки от взгляда и ледяного тона Варрела. Мысль, что тот узнал, кем была Лала, заставила больно сжаться сердце. Так он сможет понять замысел Джерона. — Я хотел как лучше, чтобы ты был счастлив. Я не знал о ее прошлом, воспитывал Лалу, как почтенную дэрру, чтобы она могла быть рядом с тобой везде, радовала твой взор, была ласкова с тобой по ночам, чтобы ты гордился своей женщиной.
— Скажи, Джерон, это ты подговорил Лалу родить ребенка? Ты разве не знал, что кроме фортаны никто не сможет родить от меня? Не хотел бы ты признаться кое в чем, а, Джерон? Не слишком ли часто встречается твое имя рядом с неприятностями, возникающими в империи?
Джерон впервые услышал это и с горечью понял, что жестоко просчитался с Лалой. Столько времени потерял зря. О том, что ребенок от простой женщины родится без дракона он знал, но вот то, что никто, кроме фортаны не может родить было для него неожиданностью. Значит надо усилить поиски этой девки и уничтожить ее вместе с отродьем. Никто и никогда больше не сможет родить Варрелу наследников.
А вот то, что Варрел впервые напрямую обвинил его, было уже опасно. Он постарался быстрее закончить разговор и поспешил скрыться в своих покоях. Следовало переждать, затихнуть. Он долго размышлял, что делать дальше, решил отправиться к своему верному человеку Бостеру, своей правой руке. Джерон рассказал ему все, что стало известно от Варрела. Теперь найти истинную принца и его наследника и уничтожить их стало самым важным, но слишком мало верных людей осталось у них. Многих казнили императорские стражи, когда громили очаги заговоров, другие просто отказались в дальнейшем участвовать в беспорядках. Таких уже людям Джерона приходилось убирать, чтобы они никому ничего не могли рассказать.
