— Что не знаю? — Виолта удивленно смотрела на Норну.
— Когда фортана рождает дракону сына, она также становится бессмертной. Будет жить столько, сколько сама пожелает. Или пока не случится что-то страшное, как это было с Клеменсой. Черная болезнь забрала ее жизнь.
— Значит, что я буду жить долго? — с испугом в голосе спросила девушка.
Норна кивнула головой.
— Да, моя дорогая девочка, теперь ты будешь жить долго.
— Знаешь, может и не так плохо будет, если Доррвен не найдет женщину. Терять близкого, даже если это не твоя фортана также тяжело.
Она о чем-то задумалась, а потом спросила.
— Норна, скажи, в вы хорны тоже бессмертны?
— Да, бессмертны. Ты зачем спрашиваешь?
— Тебе, наверное, тоже очень больно вспоминать о том парне, — тяжелый вздох был ей ответом.
Наступило молчание. Каждый думал о своем. Виолта вспоминала последний оборот ночного светила, проведенного в ожидании церемонии. Варрел ни на мгновение не отпускал от ее себя и Башурта, проводил с ними все свое свободное время. Доррвен тоже смотрел на внука глазами, полными гордости и восхищения, обучал его, возился с ним в свободное время, словно простой дедушка, читал ему книги, рассказывал об истории их рода.
Они так и не сказали никому, что Башурт может оборачиваться в дракона, решили сообщить об этом после церемонии. Виолта узнала, что никто еще не видел, как великий император превращается в дракона, поэтому решила, что ему будет немного обидно.
Виолта и Норна сидели и вели свою беседу на балконе Восточной башни замка, где отвели им комнаты до того, как Виолта станет женой Варрела. Башурт был в комнате, рассматривал книги, которые ему принес венценосный дед. Здесь была вся история их рода. Башурт даже не заметил, как в комнате появилась женская фигура, которая тихо прошла мимо него, вышла на балкон.
— Вот вы где, — сказала Алтания, когда нашла Виолту и Норну, сидящих на диванчике. — Давно хотела с тобой поговорить.
Она сощурила глаза, уставившись на Виолту. Она решилась сделать то, о чем мечтала все последнее время. В расчет старуху она не брала. Ей тоже нечего жить на этом свете. Сначала она расправится с этой гадкой девчонкой, которая посмела отобрать у нее мужчину, потом с этой старухой, которая вечно крутится под ногами, а потом с ее отродьем. И тогда Варрел будет принадлежать только ей.
— Что ты хочешь? — спросила Виолта, даже не собираясь подняться с диванчика при виде внучки короля, своей кузины, чем вызвала у нее еще большую злобу.
Ну что же, придется Алтании самой подойти ближе, чтобы сделать то, что задумано. Она с хищной улыбкой пошла к Виолте, доставая из складок платья припасенный длинный острый кинжал, заговоренный на убийство врагов семьи короля. А сейчас Алтания видела перед собой врага, которого ей надо уничтожить, избавиться насовсем.
— Я хочу, чтобы ты исчезла из моей жизни. Варрел будет только моим. Зря ты нашлась, гадина. Ты никогда не станешь его женой. Завтра я займу твое место в Храме. Я рожу ему детей, а твоего ублюдка я уничтожу также, как и тебя сейчас.
Она подходила все ближе, замахиваясь на Виолту кинжалом, которая сидела с распахнутыми от ужаса глазами. Виолта видела в глазах Алтании приговор себе, но ничего сделать не могла, словно кто-то лишил ее способности двигаться. И она была не так далека от истины. У Алтании была особая магия — магия холода и подчинения, которой она сейчас и воспользовалась, чтобы довести свой умысел до конца. Норна тоже сидела и не шевелилась, словно ее опустили в куб со льдом.
Виолта с ужасом наблюдала, как острие кинжала приближалось к ее груди, но вдруг яркое белое пламя накрыло Алтанию, поглощая ее полностью, не задевая Виолту и Норну. Раздался душераздирающий крик Алтании, из ее рук на пол упал кинжал, а потом она исчезала в ярком огне, оседая на пол серым пеплом. Магия Алтании тут же отпустила Виолту и Норну и они подскочили с дивана, успели заметить на балконе дракона с черной спиной и серым брюшком, который сложил свои крылья, опуская в виноватой позе голову. Обе женщины бросились к нему.
Тут же в покоях Виолты оказались Варрел, Доррвен, Берелл и стражи. Но они не успели заметить, как на месте дракона оказался ребенок — Бащурт, из глаз которого текли слезы.
— Я не хотел ее убивать, — он впервые жизни плакал. — Я не хотел убивать. Но я не мог не сделать этого. Она хотела убить вас. Я никогда не дам вас обидеть.
Башурт обхватил своими руками шею мамы и Норны.
— Ты все сделал правильно, — Доррвен схватил внука на руки и прижал к своей груди. — Ты все сделал правильно. Никто не может обижать твою маму и Норну. Я на твоем месте потупил бы так же.
— Правда? — слезы на его лице высохли.
— Правда, Башурт. И скажи, как тебе это удалось?
— Что? — не понял ребенок.
— Сжечь ее.
— Это не только я. Мне помог Тушерр, мой дракон.
— Дракон? — Доррвен смотрел на внука с восхищением и радостью. — У тебя есть дракон?
В Варрела дракон обратился, когда тому исполнилось десять лет. А Башурту всего шесть.
— Хочешь? Я познакомлю тебя с ним. Только обещай, что не накажешь его за то, что он сжег эту злую женщину. Она еще там, в Арпалле хотела убить маму.
— Конечно, хочу.
Доррвен опустил мальчика на пол. Тот отошел от императора на пару шагов и через два удара сердца перед ним возник красивый дракон, который с трудом умещался в довольно большой комнате.
— Ты прекрасен, — выдохнул Доррвен.
Варрел, который прижимал к своей груди Виолту и успокаивал ее, тоже с восторгом смотрел на своего сына. Как хотелось сейчас выйти на балкон и вместе с ним взлететь в воздух. Он поцеловал Виолту:
— Спасибо, любовь моя за прекрасного сына.
В это время в комнате появились Арелий и Арелисия, за которыми Берелл послал слуг. Башурт успел стать ребенком, которого на руки подхватил император.
— Арелий, я должен тебе сообщить, что твоей внучки Алтании больше нет, — сказал Доррвен королю, который взирал на всех с испугом.
Произошедшее для него и королевы было шоком. Но рассказы Виолты, Норны, Башурта, подтвержденные Варрелом заставили опустить свои головы в низком поклоне. В куче пепла, оставшемся от Артании, Арелий увидел свой заговоренный кинжал, который всегда брал в дорогу для защиты. Только члены королевской семьи могли взять его в руки. И как раз сегодня он заметил его пропажу.
