Немногочисленному отряду Берелла удалось найти следы Виолты и ее сына. Давно уже в его кармане лежал клочок бумаги с ее именем и именем ее матери, записал это для себя, когда второй раз приехал с принцем в селение, откуда они увозили фортану. Сведения о том, что ребенок не соответствует своим видом реальному возрасту, не смущали его. Он помнил, как выглядел его друг в своем детстве. В свои пять лет он выглядел почти десятилетним парнем, сильным, не по годам умным.
Он отправил известие Варрелу, а сам поспешил в поселение, где ее видели последний раз. В дороге их перехватили воины Доррвена, которые зачитали приказ оставить поиски Виолты и отправиться на границу с Утеррой, которая напала на Ормарр. Посовещавшись со своими верными людьми, понимая, что над Виолтой висит огромная опасность от Джерона, Берелл принял решение оставить с собой трех воинов, остальных отпустить с гонцами на войну.
Когда они ранним утром прибыли в нужное им поселение, оказалось, что опоздали на два оборота ночного светила. Женщины и ребенок уехали в неизвестном направлении. Кто-то рассказал, как старуха говорила, что собирается ехать к какому-то родственнику, который оставил ей наследство. Но Берелл не поверил и не оставил их поиски и через день узнал, что женщины могли уехать в горный замок, вызывавший ужас у местных жителей, которые на перебой рассказывали жуткие истории о приведениях и летающем монстре. Он со своими людьми поспешил туда, сердце от нетерпения выскакивало из груди. Ему все время казалось, что за ними следует само зло и поторапливал своих воинов.
Они не успели подъехать к воротам замка, как раздался топот копыт чужих коней и стрелой сразу же был убит один его воин. На площадке перед замком появилось трое всадников, среди которых он не узнал Джерона, пока тот не заговорил с ним, выдавая себя словами и напал с мечом в руке. Береллу удалось отбить удар, началась жестокая битва. Они бы победили Джерона и его людей, но конь одного из воинов Берелла взвился на дыбы, скинул седока, который тут же был убит. Пока Берелл наносил удары Джерону, почувствовал удар в спину, дыхание сбилось, изо рта хлынула кровь. И удар меча Джерона раздробил ему левое плечо. Он без сознание упал не землю.
Когда пришел в себя, было уже темно и холодно. Его воины и один человек Джерона лежали убитыми. Два коня, в том числе верный Береллу Грох, оставались рядом. Он через силу свистнул Гроху, тот опустился рядом с Береллом. С трудом он достал из седельной сумки эликсир, выпил и снова потерял сознание. Пришел в себя уже на рассвете. Верный Грох лежал рядом, согревая его своим телом. Береллу с трудом удалось заползти на спину коня, тот поднялся на ноги и поскакал по дороге прочь от замка. В первом же селении конь привез его к дому лекаря, у которого Берелл провел два восхода дневного светила. Когда он смог подняться на ноги, лекарь рассказал ему, что к нему приезжали два раненых воина, которых он поставил на ноги за день. Со их слов, они собирались отправиться в Арпаллу для розыска какой-то девицы с ребенком.
Сил, средств и верных воинов догонять Джерона у Берелла не было. Он отправился в столицу, чтобы доложить Вереллу о том, что удалось узнать и заодно поправить здоровье. Левая рука теперь совершенно не слушалась Берелла, пришлось просто привязать ее к телу, чтобы не мешалась при движении.
Дорога домой оказалась долгой. Не всегда ему удавалось отдохнуть в подорожных домах, никто не хотел пускать к себе воина, у которого не было денег и вся одежда в лохмотьях. Несколько раз ему приходилось обращаться к лекарям, когда силы оставляли его. У них проводил по несколько дней, пока не появлялись силы сесть на своего верного Гроха. Его радовали известия, что армия Герда разбита и Варрел отправился в Утерру, заговорщики в столице все казнены.
В столицу он прибыл только под вечер и узнал, что днем домой вернулся Варрел. Стражи дворца узнали Берелла, помогли слезть с коня и доложили о нем принцу. Варрел влетел в комнату, куда отнесли Берелла, схватил его в охапку и прижал к своей груди.
— Тихо, тихо, ты раздавишь меня, — проговорил Берелл, стараясь скрыть слезы радости.
— Берелл, брат, я так боялся потерять тебя, — в голосе Варела тоже звучали слезы и двум сильным мужчинам было не стыдно проявлять свои чувства.
После бурного приветствия Веррел вызвал к Береллу имперского лекаря, который обещал сделать все возможное. Однако вернуть руку, которая так и висела плетью, было невозможно. Меч Джерона перебил не только кости, но и сухожилия, нервные окончания. Слишком долго добирался Берелл до столицы, вылечить руку было уже невозможно.
Доррвен дал Береллу отдохнуть и привести себя в порядок, а потом позвал его на позднюю трапезу, где вместе с Варрелом внимательно выслушал рассказ верного друга. Оставалась опасность, что Джерон может первым добраться до Виолты и сына, поэтому Варрел сказал, что утром отправится в Арпаллу, найдет своих фортану и сына. У него будет гораздо больше возможностей, чем у Джерона, который растерял всех своих людей.
— Варрел, разреши поехать с тобой, — сказал Берелл. — Я чувствую свою вину и должен исправить все.
Варрел посмотрел на израненного друга.
— Прошу, не смотри так, меня подлечил наш лекарь и за ночь я еще наберусь сил. Я не буду обузой в дороге. Кроме того, я видел новую личину Джерона. Думаю, что у него есть амулет, меняющий внешность. Новый достать ему сейчас будет не по средствам.
— Хорошо, — не стал возражать Варрел, понимая, что оставить Берелла дома значит нанести ему смертельную обиду. — Я буду рад твоей помощи.
Доррвен покачал головой, выражая свое отношения ко всему этому, но вызвал своего верного слугу и распорядился подготовить все к утру.
— Думаю, что лучший способ найти Виолту и сына, обратиться к правящему дому, объяснить все. Думаю, что королевская семья не откажет в помощи своему сюзерену, — сказал Доррвен.
Рано утром с первыми лучами восходящего светила отряд из пятидесяти всадников во главе с Варрелом и его другом и наставником Береллом, как в старые времена, двинулся к границе с Арпаллой.
Добираться до портового города на границе с Арпаллой Джерону пришлось долго. Несколько раз он укрывался от имперских патрулей, которые разыскивали его по всему государству. Сколько еще мог держать его новую внешность амулет, он не знал. Приобрести новый было не у кого и такие амулеты были запрещены законом. Попасться в лапы к законникам, когда добыча была так близко, он не мог.
За день до граничного города его верный человек не вынес осложнений после ран и сложностей дороги, скончался в лесу, где они остановились на ночь. Джерон остался один. Денег у него оставалось совсем немного. Он обшарил карманы умершего и нашел всего два кругляша серебра и четыре медных. Можно было еще продать его коня, на это и рассчитывал Джерон.
В пограничном городе царила суета. Ему с трудом удалось продать коней, за них он получил гораздо меньше, чем рассчитывал, едва хватило оплатить жадному капитану небольшого суденышка, который перевозил беженцев в Арпаллу, купить кое-какую снедь в дорогу и сменную одежду. И с погодой на море тоже не повезло. Когда суденышко прошло половину пути, налетел шторм, едва не перевернув их корабль. Только благодаря умению капитана и команды, судно удалось удержать в бушующем море. Но и это еще не все. Бурей их откинуло на приличное расстояние от берегов Арпаллы и пришлось еще двое суток после шторма ожидать хоть какого-то порыва ветра, чтобы наполнились паруса.
На землю Арпаллы Джерон шагнул разбитым, голодным и злым. Если бы сейчас ему удалось встретить эту шит-чонову девку с отродьем, он задушил бы ее своими руками прямо при скоплении людей. Денег почти не осталось, следовало задуматься о том, где жить и чем кормить себя. Ему удалось пристроиться к каким-то беженцам из Ормарра, рассказав печальную историю, как на него по дороге напали бандиты, избили, отобрали все вещи и бросили умирать. Добрая дэна поделилась с ним одеждой своего мужа, накормила, а потом при прощании дала ему три кругляша меди. Это было лучше, чем ходить в грязном одеянии. Свою богатую одежду офицера стражи пришлось выкинуть, так как после битвы с Береллом она пришла в полную негодность, да и могла привлечь внимание ищеек Доррвена.
Этот шит-чонов Берелл знатно потрепал его, рассек бровь и щеку, оставил следы на плечах, боку, спине. Раны на лице зарубцевались страшными шрамами, что печалило Джерона, привыкшего к своему красивому аристократичному лицу, но в то же время он изменился до неузнаваемости. Также он отпустил бороду и волосы, которые завязывал в косу. Даже если амулет перестанет работать, его теперь никто не сможет узнать. До сих пор раны давали о себе знать по ночам. Он вспоминал дворцовых лекарей, которые простым движением руки могли залечить все его раны и тяжело вздыхал.
Несколько раз по ночам в голову вползала робкая мысль, оставить поиски этой девки и наследника, все равно их смертью он для себя ничего не сможет добиться. Но каждый раз ревнивая злость заглушала этот голос. Все равно деваться ему было некуда, его ищут по всей империи, да и слишком была сильна обида на Доррвена, который был сильнее его, имел своего дракона, хотя Джерон ни разу не видел его оборота. Оставалось только отомстить так, чтобы никогда больше не появились эти шит-чоновы драконы.
Когда Доррвену достался трон, лютая злоба накатила на Джерона, он тоже мог претендовать на него. Всегда все лучшее было у Доррвена, самые красивые женщины были у него в гареме, хотя он ими совершенно не пользовался, все хранил верность своей Клименсе. Народ любил своего правителя и боялся его гнева. Даже вассальные правители трех государств приезжали на поклон к Доррвену, прося у него защиту и помощь. А Джерон всегда был в его тени и даже в тени его сыночка Варрела, такого же надменного и самовлюбленного с каменным сердцем, как и его отец. Никто не торопился заключать с Джероном выгодные соглашения, нести дары и подарки. Даже эти шит-чоновы майорды имели больше власти, чем он. Доррвен даже не дал построить Джерону свой дом в столице, выделил ему западное крыло дворца, выдавая это за заботу о нем, чтобы всегда был под охраной. Злая обида копилась с каждым днем и разъедала его душу.
Как сейчас Джерон жалел, что не узнал ранее, что наследник у Варрела может быть только от фортаны. Он ни за что бы не связался с этой глупой девкой Лалой, не потратил столько времени на нее, а сразу же начал поиски этой Виолты, уничтожил бы еще до ее встречи с Варрелом. И ведь он был в том шит-чоновом селении, где жила эта девка, местные указывали на нее, как на ведьму. Но он не стал слушать этих жалких людишек, а мог бы все решить одним разом и сейчас уже был бы императором.
Сколько раз Джерон представлял себя на троне, все бы узнали о том, как он любит золото и драгоценные камни. Ими он бы украсил свои покои и одежду. Он бы не стал помогать этому люду, ни за что бы не открыл казну, чтобы раздать кругляши пострадавшим от черни. Да и болезни бы никогда не было, он всегда смог бы договориться со своими родственничками. Он, как Герд, поднял бы налоги, чтобы все видели, как велик и могуч император Джерон и ни в чем не знает нужды. Все самые красивые женщины империи были бы у него в гареме. После смерти своей жены, которая родила этого никчемного Севилла, у него было много женщин, но хотелось еще больше.
Он верил, что если ему сейчас удастся найти девку и убить ее вместе с отродьем, он сможет вернуться в Ормарр и занять трон, сможет доказать совету, что именно он достоин стать императором. А пока будет тих и незаметен на дорогах Арпаллы. Джерон умеет ждать и нападать, когда никто не ждет.
Он ходил по селениям, выспрашивая о пришлой женщине и ребенке. Но слишком много было беженцев, которые заполнили дороги страны в поисках пристанища. Одновременно пытался выяснить у местных жителей о матери этой Виолты. Но пока никакой информации добыть не удавалось. Он вглядывался в прибывших и пока никто не напоминал ему возможную фортану и сына Варрела.
Деньги у Джерона заканчивались, он размышлял, чем он может заработать на жизнь. Иногда помогал местным по хозяйству за еду и кров. Но все это было унизительно для когда-то богатого знатного лорда. И каждый раз, когда он получал жалкие кругляши, сжимал зубы, обещая отомстить императорской семье за свое унижение.
Когда он добрался до столицы, услышал, что в дворцовую охрану набирают крепких воинов, решил испытать судьбу. С оружием он умел обращаться, недаром все детство и юность их вместе с Доррвеном обучали опытные воины. Испытание он прошел, их командир был доволен его подготовкой и даже шрамы на лице и теле Джерона послужили ему хорошую службу.
Амулет изменения внешности перестал действовать за несколько восходов дневного светила до того, как он пришел в столицу. Но Джерон не боялся быть узнанным. Слишком сильно изменился. Когда-то бледная кожа загорела под жарким солнцем, ветра дорог выдубили ее. Когда-то темные волосы высветились и покрылись сединой. Аристократичные ухоженные руки, которые всегда были украшены перстнями, загрубели и крепко держали оружие. Шрам перекосил лицо и теперь казалось, что он постоянно усмехается. Густая борода закрыла его упрямо выдвинутый вперед подбородок. Даже взгляд стал другим, как у хищника, сидящего в засаде.
Платили в охране не так много, как этого хотелось бы Джерону, но предоставляемое место в казарме и бесплатная еда сделали свое дело, на какое-то время он решил задержаться здесь. И он снова убедился в своем везении. Как он потом узнал, слишком много было известно дворцовым стражам, которые постоянно делились между собой новостями. От стражей он услышал, что была такая Атания, третья дочь правителя, которая сбежала в Ормарру с каким-то парнем.
Услышав об этом, Джерон обрадовался. Если эта Виолта прибыла в Арпаллу, то тоже может начать искать своих родственников и также, как и он, узнает о своей матери, явится во дворец. Ему останется только дождаться ее. А подобраться стражу к какой-то девчонке и ребенку будет проще простого. Потом он просто исчезнет и никто никогда не сможет найти его.
Когда во дворец Арелия явился Варрел со своим отрядом и верным псом Береллом, которого он уже давно мысленно похоронил, Джерон убедился, что все рассчитал правильно, что он на верном пути. Когда дворцовая стража встречала Варрела, он был в числе почетного караула, стоявшего возле ворот дворца. Но ни Варрел, ни Берелл, чьи отметины он сейчас носил на лице, не узнали его. И Джерон порадовался, когда увидел бездвижную руку Берелла, которую тот привязывал к своему телу, чтобы она не болталась плетью.
Со слов стражей он узнал, что Варрела с отрядом разместили в почетном крыле дворца для знатных гостей, как-никак сын сюзерена. На следующий день Арелий издал указ разыскать девушку по имени Виолта, которая является его внучкой, и ее сына, доставить их во дворец со всеми положенными почестями.
Варрел со своими верными людьми прибыл во дворец Арелия. Его встретили с царским почетом, отвели в лучшие гостевые комнаты. Вечером в его честь был устроен ужин, на который принц взял с собой верного друга Берелла. Королевская чета Арелий и Арелисия были рады принимать у себя Варрела. Познакомили его с двумя старшими дочерьми, которые уже давно были замужем и имели своих детей, а также младшим сыном — наследным принцем Арпаллы. Были представлены также внучки правящей семьи. Алтания — старшая из них, дочь старшей сестры, внимательно наблюдала за Варрелом, не спуская с него глаз.
После ужина Варрела и Берелла пригласили в уютный кабинет короля. Когда Варрел рассказал королевской семье о причине своего приезда, а Берелл высказал предположение, что матерью фортаны Виолты была девушка по имени Атания, Арелий и его жена в изумлении уставились на гостей.
— Не может быть, — прошептала Арелисия. — Неужели наша девочка нашлась?
