— Снова всё повторяем. Только чуть быстрее. Итак, пальцы…

На этот раз без его помощи загибаю его пальцы и неуверенно отвожу бёдра назад, чувствуя, как щёки в ту же секунду становятся пунцовыми, потому что я прекрасно понимаю, какими частями тела мы сейчас должны соприкоснуться.

— Резче, — Воскресенский кладёт одну руку мне на живот и резко дёргает на себя, практически вжимая в своё тело.— Теперь удар в ногу... И локоть под рёбра.

Под бешеные удары собственного сердца, делаю всё, как он сказал. Не знаю даже отчего нервничаю больше — от того, что Воскресенский продолжает прижимать меня к себе, или от того, что абсолютно все, кто находится сейчас в зале, на нас смотрят.

— Теперь руку под локтевой сгиб, мои пальцы жмёшь вниз, а свою руку давишь вверх, чтобы моя выворачивалась, и я не смог терпеть боль... И теперь разворот.

Делаю так, как он сказал и резко разворачиваюсь. Встречаюсь с ним лицом к лицу, ловя на себе тяжёлый тёмно-зелёный взгляд Воскресенского, совсем как тогда, на дороге, и делаю непроизвольный вдох, втягивая в лёгкие запах его одеколона.

— А теперь финальный аккорд — удар в пах кулаком или двумя пальцами в глаза. Ты всё поняла?

— Кажется… да, — киваю, хрипло выдохнув.

— Отлично. Теперь повторяем, ещё три круга до автоматизма и следующий приём.

Только сейчас понимаю, что всё это время Воскресенский продолжал удерживать меня за талию. Потому что в следующую секунду его руки разжимаются, и, резко отвернувшись, он отходит от меня на несколько шагов, начиная что-то громко объяснять всем собравшимся.

А я так и продолжаю стоять на месте, ловя себя на том, что после его ухода, почему-то стало очень холодно.

Глава 7

— Тебе сыр в макароны потереть? — тянусь за тёркой, но Ева её забирает и садится за стол.

— Давай я сама... Господи, как ноги гудят.

— Что, плохой день?

— Не то слово. Просто ужасный. Ты себе даже не представляешь… Мало того, что я проспала на работу, так мне ещё и пришлось через весь город пилить в химчистку за костюмом своего нового начальника. А потом снова через весь город добираться обратно в офис. И когда до работы оставалось каких-то несчастных двести метров, меня из лужи окатила машина. С ног до головы. Вместе с этим чёртовым костюмом! Но поверь, это не самое кошмарное, что со мной произошло. Хуже всего было, когда посреди конференции у меня на пятой точке треснула юбка, которую мой босс одолжил у своей секретарши. Прямо на глазах у него и ещё десятка инвесторов! В общем, мало того, что я опозорилась перед всем офисом, так ещё и юбку новую придётся секретарше босса покупать… А у тебя как день прошёл?

— Нормально, — поджав губы, опускаю взгляд на свою тарелку.

Почему-то рассказывать о том, что сегодня было совсем не хочется… Хотя, смена выдалась просто сумасшедшей. Вернувшись домой, я прямым ходом отправилась сразу в кровать. Единственное, на что у меня хватило сил перед тем, как отключиться — это оставить запись в своём дневнике.

И снова она была о Воскресенском… Точнее не конкретно о нём, а об уроке по самообороне, который он провёл.

Не знаю, как так получается, что в последнее время этот мужчина стал ключевым персонажем всех моих записей. Но если пролистать дневник, то он присутствует на каждой его странице с тех самых пор, как сбил меня тогда на дороге…

— Ты на работе уже была или только собираешься? Прости, всё время путаюсь в твоих графиках.

— Я сегодня в день работала, — вынырнув из собственных мыслей, перевожу рассеянный взгляд на Еву. — Завтра у меня выходной, так что я рано утром уеду к маме с Вадиком. Побуду с ними, в больницу сходим, а то мне что-то неспокойно. Он в последнее время чувствует себя как-то плохо. По ночам всё время просыпается. Плачет. Я боюсь, что… — договорить не успеваю, потому что в этот же момент за стеной раздаётся знакомая мелодия мобильного. — Это мой. Подожди, я сейчас…

Подскочив со стула, забегаю к себе в комнату и подхватываю разрывающийся на тумбочке мобильный телефон.

Мама.

Странно. Уже довольно поздно. Она в такое время обычно не звонит, особенно если знает, что я с суток. Да и тем более мы уже разговаривали с ней сегодня. Буквально пару часов назад.

— Мамуль, привет. Что-то случилось? — сняв вызов, прижимаю телефон к уху и тут же нервно выдыхаю, услышав на том конце провода мамины всхлипы.

— Мама, что такое?!

— Алис, Вадику плохо. Я не знаю, что делать! — начинает тараторить. — Он спал, потом проснулся... начал плакать, а потом у него снова начался этот приступ удушья. И в этот раз всё хуже…

— Мам, подожди. Успокойся, пожалуйста… Ты укол ему сделала?

— Всё сделала. Но ему не стало лучше. Он всё равно плачет, и я не знаю, как ему помочь!

Она говорит так быстро, что половину слов я не могу разобрать, как бы ни напрягалась. А может всё дело в том, что от паники у меня самой в ушах стучит собственное сердцебиение.

Сажусь на кровать и медленно выдыхаю, пытаясь успокоиться. Ни мне, ни маме, ни тем более Вадику лишняя паника сейчас ни к чему. Хотя бы один из нас должен оставаться эмоционально стабильным. Очевидно, что мама сейчас на это не в состоянии.

— Мам, послушай меня, пожалуйста, внимательно. Сделай медленный глубокий вдох и выдох, — говорю как можно ровнее и спокойнее. — А теперь скажи, ты врача вызвала?

— Вызвала скорую ...да...

— Хорошо. Молодец. Сейчас я тоже до вас доеду. Так что успокойся. Всё будет хорошо.

Прижав телефон к уху плечом, достаю из шкафа сумку и начинаю быстро закидывать в неё вещи первой необходимости. После чего скидываю с себя халат и быстро натягиваю первые попавшиеся джинсы и блузку.

— Алис, поздно уже. Ну куда ты сейчас на ночь глядя? Как ты будешь до нас добираться?

— Ничего страшного, я на такси доеду. Всё, мам, приеду, поговорим. Будь на связи, если что.

Скинув вызов, быстро залезаю в приложение с такси, трясущимися руками вбиваю мамин адрес и заказываю машину. После чего закидываю в сумку все возможные лекарства, имеющиеся в нашем доме и практически бегом вылетаю в коридор, на ходу пытаясь застегнуть блузку.

Если бы ещё в этом захолустье были нормальные врачи… Там даже скорая помощь бывает по три часа на вызов едет!

— Алис, ты чай будешь? — перевожу взгляд на вышедшую в коридор Покровскую.

— Ев, я… нет. Я уезжаю.

— В смысле? Что значит, уезжаешь? Случилось что-то? Тебя на работу вызвали?

— Нет. Мне домой надо… к маме. Она звонила только что. У меня там с братом что-то… — нервно дёргаю пуговицы чёртовой блузки, пока одна из них не отрывается и не отскакивает куда-то за обувницу.

— Подожди… а врача она вызвала?

— Вызвала, да… Ева, ты просто не видела, в какой глуши они живут! Там одна больница на всю область. Не факт, что к ним вообще сегодня кто-то приедет. А если и приедет, то вряд ли местный фельдшер им что-то дельное скажет. В общем, я к ним поеду, — бросив тщетные попытки застегнуть блузку, бросаюсь в прихожую и наспех натягиваю кроссовки.

— Подожди, а как ты добираться будешь? Время восемь вечера. Стемнело давно, а на электричке опасно в такое время одной!

— Ничего, я такси уже вызвала. Дорого правда, но так быстрее, чем на общественном транспорте получится.

— Ну ты всё равно напиши, как доберёшься. Ладно?

— Да, хорошо. Как будет ясно, что именно случилось, я тебе позвоню…