— Во-первых, не всё время. Я реально спал, пока ты не начала шмыгать. А во-вторых, я очень рад, что ты наконец перестала мне выкать. И то, что ты переживала за меня. Как бы эгоистично это ни звучало, но мне приятно, Алиса. Правда, — произносит уже без тени улыбки.

— Я… — замолкаю на зная, что сказать.

Отвожу глаза в сторону, но всё равно чувствую взгляд Игоря на своих губах. Сердце в этот момент отскакивает от рёбер как каучуковый мячик.

— Алиса. Ответь мне на один вопрос, — слышу его хриплый приглушённый голос. — Только честно.

— Какой?

— Слепняк или древесный щитник?

— Что?! — перевожу растерянный взгляд на Воскресенского.

— Ну клоп, который в этот раз сидел у меня на губах. Какая у него была разновидность?

— Да пошёл ты… в задницу, Игорь! — рявкаю, покраснев до самых ушей и быстрым шагом выхожу из его палаты, громко хлопнув дверью.

Глава 33

Глава 33

Игорь

— Я читала, что немцы пережёвывают пищу не менее тридцати раз за один укус. Потому что чем дольше вы жуёте, тем больше пища измельчается и смачивается слюной, а, соответственно, лучше проходит по пищеводу. К тому же, чувство насыщения приходит только спустя двадцать минут от начала процесса поглощения еды. И если вы едите слишком быстро, то рискуете переесть. А это плохо сказывается как на пищеварительной системе, так и на фигуре.

— Очень познавательная информация, Лен. Не могла бы ты только уточнить, к чему ты сейчас решила продемонстрировать мне свои познания… я даже не знаю в чём. В жратве видимо.

— В устройстве пищеварительного тракта, если быть точнее. Это я к тому, что вы очень тщательно пережёвываете мой пирог. Вкусно?

— Тебе приятно или правдиво?

— Мммм…. приятно и правдиво.

— Я в жизни не ел такого пирога, как у тебя, Лен. Это что-то с чем-то.

И ведь не соврал же. Такое редкостное говно не готовили даже в нашем детском доме. Не знаю, из чего моя секретарша делала этот фарш, но он не жуётся.

Но Лена, естественно, интерпретирует сказанные мной слова через свою альтернативную призму восприятия. Судя по её довольной улыбке.

— На самом деле, Игорь Сергеевич, вам совершенно не нужно переживать за фигуру. Вы очень красивый мужчина. И выглядите превосходно. А для своего возраста так вообще потрясающе. Я просто восхищена!

— И не говори, я сам охреневаю. В “моём возрасте” под себя не обделался, уже молодец.

— Ну я не это имела в виду. Вы совсем не старый. Наоборот, мужчина в самом расцвете сил, да ещё и в такой потрясающей форме, что любой молодой парень вам бы позавидовал. Единственный минус — это тяжёлый характер. Но это всё потому что рядом с вами давно нет женщины. Тут у любого здорового мужчины характер испортится.

Ну начинается, бл*ть. Знал же, что Лена не просто так притащилась навестить меня в больницу со своим каменным пирогом. Это было понятно ещё с порога по её ультракороткой юбке и блузке, держащейся исключительно на честном слове и двух пуговицах, потому что остальные Лена видимо забыла застегнуть.

Но это ещё пол беды. Настоящий спектакль начинается в тот момент, когда она встаёт со стула и с взволнованным выражением лица тянется к моему лбу.

— Лен, я даже спрашивать боюсь, что ты там нашла. Кроме разве что морщин, свойственных для мужчины “в моём возрасте”.

— Не смешно, Игорь Сергеевич. Просто мне кажется у вас… температура.

— Да ладно?! — наигранно удивляюсь, следя за Лениными манипуляциями.

— Да. У вас белки глаз покраснели.

— У меня трещины в рёбрах, а не ангина, Лена. Какая нахрен температура?

— И что? Температура может подняться от любого воспаления в организме. Не обязательно от ОРВИ. А трещины в костях — это и есть воспаление… Подождите, я потрогаю, — упирается ладонью в мою больничную койку так, что её грудь буквально выпрыгивает из лифчика.

Смотрю на весь этот концерт имени меня и понимаю, что, возможно, Лена права, и я реально старый козёл, который уже не в состоянии реагировать на молодое тело. Либо, что более вероятно, меня сглазила какая-то ведьма. Точнее, не какая-то, а вполне конкретная светловолосая медсестра. И таки да, как ни выкручивай эту ситуацию, но я реально получаюсь старым козлом.

Я изначально был им, когда фактически вынудил Алису стать суррогатной матерью. А сейчас я тем более самый настоящий старый мудак, потому что прекрасно понимаю, что ни сейчас, ни через оставшиеся семь месяцев отпустить её я уже не смогу.

И ладно бы, как нормальный мужик в кризисе среднего возраста позарился на юное тело. Так нет же, нихрена не в этом дело. Потому что Лена со своим выскакивающим из лифчика бюстом вообще не вставляет. Другую руку я сейчас хочу чувствовать у себя на лбу. Совсем другую…

— Лена, душа моя, меня конечно дико радуют твои познания в медицине, но не могла бы ты уже отодвинуться, мне дышать трудно, — раздражаясь, скорее на самого себя, отлепляю от себя Ленину ладонь.

— У вас что, пневмония? Может вы действительно болеете? — смотрит на меня с сомнением.

— Нет, всё гораздо проще. Ты так тесно ко мне жмёшься, что своей грудью передавила мне доступ к кислороду. Так и до асфиксии недолго. А учитывая, что я уже не молод, летальный исход очень даже вероятен.

— Эм… что?

— Сдвинь сиськи, говорю.

— Знаете что, Игорь Сергеевич. Я вам давно хотела сказать, что несмотря на все ваши положительные качества, вы жуткий хам, — обиженно выдавливает Лена, но от меня всё же отодвигается. — Иногда после общения с вами, у меня даже голова болеть начинает.

— Ну вот видишь. Это знак. Высшие силы подсказывают тебе, что от такого мужика как я надо держаться подальше.

— Но…

— Без “но”. Давай, Лен, тебе пора. В конце концов, имей уважение к моему возрасту. Десятый час, мне давно пора спать.

— Да что вы всё прицепились к этому несуществующему возрасту?!

— Увы, девочка моя, он вполне реален. Всё, Лен, давай. Ноги в руки и бегом на выход. Я тебе такси уже заказал.

— Ах да, точно. Там же халявное ожидание всего пять минут. Как я могла забыть, — раздражённо проговаривает Лена.

— Ну вот видишь. Ты всё сама знаешь, — подталкиваю её к выходу.

— Подождите, у меня для вас ещё подарочек есть, — на пороге тормозит и покопавшись в сумке, вытаскивает из неё какую-то небольшую коробку. — Чуть не забыла. Чтобы вам тут веселее было… эм… болеть… Но вообще, если станет скучно, вы всё же мне лучше звоните.

— Обязательно, Лен. Как соскучусь, так сразу.

— Хорошо, — улыбается моя секретарша, видимо в очередной раз, поняв меня так, как ей хочется. — Тогда до свидания.