— Какая неожиданность, Алексей Михайлович, — процедила она и подошла ближе. — Что привело вас в столь ранний час.
— Марьяна Васильевна, — он протянул ей руку и ей ничего не оставалось как положить свои пальцы в его ладонь, а после он их поцеловал. — Вы меня привели, вернее после вчерашнего…
— А что было вчера? — Протянула она и вырастила руку, отошла дальше и смотрела с расстояния на его довольный и влюблённое выражение, что вызывало только злость.
— Мы с Протасовым поругались и вы тому свидетель, — развёл он руками. — Мы не общаемся как в давние времена и встречаемся только в кругу общих знакомых, но вчера он повёл себя нагло, вмешался в нашу личную беседу.
— У нас с вами нет личных тем, — отрезала Марьяна, — а что касается князя, то это ваше личное дело и меня это не касается. Так что помимо него вас привело?
— Я скучаю, Марьяна Васильевна, — грустно сказал он, — я не могу жить без вас и не видеть вас — мука для меня. И мысли, что вы рядом с Андреем для меня хуже пытки.
— Но как же так, Алексей Михайлович? — Усмехнулась она. — Пять лет назад вы прогнали меня из своей жизни, назвали падшей, усомнились в моей любви.
— Я знаю, — скорчив лицо от сожаления произнес он. — Не представляете как я сожалею о том. Но позвольте мне доказать свои чувства?
— Что ж, пожалуй я вас пожалею, позволю доказать — кивнула она, отчего он с облегчением выдохнул.
— Скажите, что я должен сделать? — Решительно спросил он.
— Вы поедете к Протасову и заступитесь за мою честь, — заявила она. — Но я женатый человек, Марьяна Васильевна, — стушевался тот, явно не ожидая подобного. — Я не могу, это вразрез моим догмам, поймите меня.
— В таком случае, я не могу обещать вам ничего из того на что вы рассчитываете, — усмехнулась она.
— Вы ставите меня в сложную ситуацию. — Мучительно выдавил Королёв.
— Жизнь, Алексей Михайлович, сложная вещь и выбор, один из задач в этом не лёгком деле, — расхаживая по паркету говорила она, ухмыляясь его трагичному виду.
— Думаю, я смогу решить этот вопрос, — утвердительно заявил он, намереваясь не терять расположение Мари.
— Что ж в таком случае, я буду знать и верить в ваши чувства, — улыбнулась она.
На самом деле Марьяна не верила в то, что Королёв перешагнет через семейные узы и не пойдёт сражаться за неё. Все же ей хотелось немного поразвлечься, по иронизировать и наконец обломать его крылья, дабы он отстал от неё со своими чувствами. Она совсем не хотела чтобы они схватились в мёртвой хватке, чтобы грызли друг друга за горло, а наоборот ей казалось что её условия ограничат его присутствие в жизни.
На прощание Алексей поцеловал её руку и пообещал вскорости разобраться с Протасовым по своему. Мари проводила его любезно и пожелала доброго пути, внутренне торжествует и чувствуя облегчение, что тот наконец-то покинул дом.
Вечером того же дня Мари решила немного погулять по саду, дневная суета её утомила и хотелось побыть одной. Она неспешно шагала по аллее, любуясь закатом и едва видневшемся полумесяцем на небе, странная необъяснимое тревога застыла в душе и не могла найти выход наружу. С тоской она вспоминала дни с Анной Степановной и с Николаем Платоновичем — два самых дорогих человека, которых уже не вернуть. Одиночество связывало её по рукам, к тому же Фрося нынче приболела, но эскулап заверил, что ничего серьёзного, ведь та уже не молода. От того и ещё сильнее грустила Мари, опасаясь как бы няне не стало хуже.
Она гуляла неспешно по парку, а тёплый воздух убаюкивал её, обволакивая тёплым покрывалом, напели птицы свой вечерний гомон и тело становилось будто невесомым. Мари не сразу заметила среди необъятных стволов силуэт женщины, одетой в тёмное платье и длинную до земли шаль в цвет одежды. Марьяна вздрогнула, ей показалось что перед ней призрак, так странно и точно не от мира сего выглядела та. Когда женщина подходила к испуганной девушке, Мари признала в ней Аглаю и сердце радостно застучало — он жива и не уехала.
— Ты? — Начала Марьяна.
— Узнала меня, графиня Оранская? — Улыбнулась та, пристально и завороженно смотря на неё.
— А я нынче искала тебя, к дому твоему ездила, уж ненароком думала не увижу больше, — сказала Мари, радостно встречая неведанную гостью.
— Знаю, Марьяна, — кивала та. — С тобой одной мне поговорить надобно, без провожатых твоих.
— Так ты знала и не открыла нам? — Развела она руками.
— Говорю же, с тобой одной у нас разговор будет, а слушатели нам не нужны, — прочеканила та, сильнее укутываясь в шаль.
— Да, да, хорошо, но верно ты не знаешь, я спросить хотела об одном деле, — тревожно произнесла Мари.
— Знаю все и по боле всякого смертного, а разговор у нас нелёгкий будет, так что надобно уединиться, — заявила та.
— Так в дом пройдём, там и поговорим, — позвала её она.
— Нет, — отрезала та, — лучше тут.
Аглая указала на беседку в конце парка, которая уже покосилась от времени, а Марьяне ничего не оставалось как подчиниться её желаниям. Она была странной, загадочной, что казалось знает все и наперёд, и вот-вот откроет истину, которую так страшится Мари.
— Ты знаешь, после нашей встречи, самой первой я будто чувствовала что знакомы мы, а тут выясняется, что это ты отдала меня Анне Степановне, вернее продала, — Начала Мари, когда они подошли к беседке.
— Всё да не всё ты знаешь, — отрезал та, уставившись на неё.
— Верно, — произнесла Мари, — одно меня пугает, как можно ребёнка точно куклу продать.
— Можно, когда в рот положить нечего и знаешь, что та кому продаешь вернее матери будет, — сверкнула Аглая пугающим чёрным взглядом.
— Кто? — Прочеканила Мари, — кто были мои родители? Кто та мать, что не хотела видеть меня?
— Не торопись, не спеши, все по очереди, все по порядку будет, — остановила та, усмехаясь её решительности.
— Я столько лет не хотела знать и теперича ты о порядке говоришь? — Нетерпеливо всплеснула руками Марьяна.
— Иди сюда, девочка, — Аглая взяла руку Мари и сжала в ладонях. — Отца своего ты знаешь, видела, он тебя видел знал, полюбил любовью отеческой.
— Ничего не понимаю, — прошептала Мари, чувствуя жар от рук собеседницы. — Как такое возможно?
