Но когда он упрекнул меня в жестокости, я решил сбежать. А сейчас
снова иду к нему.
– Отправляйся быстрее и постарайся исправиться, – сказала
бодисатва.
После этого каждый из них отправился своей дорогой.
Вмиг Сунь У-кун очутился на месте. Сюань-цзан с убитым видом
сидел на обочине дороги. Сунь У-кун подошел к нему и спросил:
– Учитель, почему же вы не отправились дальше?
– Где же ты был? – спросил в свою очередь Сюань-цзан, подняв
голову. – Ты отбил у меня всякую охоту идти, я сидел и дожидался
тебя.
– А я ходил к Царю драконов Восточного моря попить чайку, –
ответил Сунь У-кун.
– Вот что, ученик мой, – отвечал Сюань-цзан. – Запомни, монахи
никогда не должны лгать. Ты ходил всего какой-нибудь час, а
говоришь, что пил чай у Царя драконов Восточного моря.
– Мне нечего обманывать вас, учитель, – улыбнулся Сунь У-кун. –
Я обладаю искусством одним прыжком сквозь облака покрыть
расстояние в сто восемь тысяч ли. Вот почему я успел побывать у Царя
драконов и вернуться обратно.
– А я подумал было, что ты рассердился на меня и сбежал, –
сказал Сюань-цзан. – Хорошо, что ты обладаешь способностью
совершать прогулки, во время которых можешь попить чаю. А я вот не
могу этого сделать и поэтому сижу голодный. Тебе, я думаю, и самому
стыдно.
– Если вы голодны, учитель, – сказал Сунь У-кун, – я могу
достать для вас еды.
– Нет, в этом нет никакой необходимости, – отвечал Сюань-цзан. –
У меня в узле осталось немного сухих лепешек, которые мне положила
мать охотника. Ты лучше возьми чашку и принеси воды: я
подкреплюсь, и мы двинемся дальше.
Сунь У-кун развязал узел, достал сухие лепешки и передал их
Сюань-цзану. И тут он заметил сверкающую на солнце вышитую
парчовую рясу и вышитую шапочку с металлическим обручем.
– Вы привезли эти вещи из Китая? – спросил он.
– Я носил их, когда был еще маленьким, – не задумываясь отвечал
Сюань-цзан. – Тот, кто наденет эту шапочку, может читать священные
книги, даже не изучив их, – продолжал он. – А кто наденет эту рясу, может совершать церковные обряды, даже не зная их.
– Дорогой учитель! Разрешите мне надеть их на себя, – попросил
Сунь У-кун.
