находились, была отделена от кухни всего лишь тоненькой
перегородкой. Даже шепот был отчетливо слышен на кухне. А там в
это время как раз находился Чжу Ба-цзе, занятый приготовлением еды.
Он еще раньше слышал, как приходили послушники взять колотушку
и блюдо, и насторожился. А сейчас, услыхав разговор о том, что
Танский монах по своему неведению отказался есть плоды жизни, и
узнав, что послушники сами решили съесть их, он подумал: «А почему
бы и мне не отведать такой плод!» При этой мысли у него потекли
слюнки. Однако решиться на это один он не мог и стал дожидаться
Сунь У-куна, чтобы посоветоваться с ним, как быть. Он забыл и о
пище, и об очаге и только то и делал, что вытягивал шею, прислушивался, или же выбегал из кухни, посмотреть, что делается.
Вскоре он увидел Сунь У-куна, который привел коня, привязал его
к акации и хотел возвращаться. Тут Дурень отчаянно замахал ему
руками и позвал:
– Иди сюда!
Сунь У-кун подошел и спросил:
– Ты что шумишь? Может быть, думаешь, что еды на всех не
хватит? Тогда надо будет накормить досыта учителя, а сами мы
попросим для себя еды где-нибудь по дороге.
– Входи сюда, – сказал Чжу Ба-цзе. – Дело совсем не в этом.
Известно ли тебе, что в этом монастыре есть драгоценность?
– Что еще за драгоценность? – полюбопытствовал Сунь У-кун
– Ты, конечно, о ней никогда не слышал и не поймешь, что это
такое, – смеясь сказал Чжу Ба-цзе.
– Ты что ж, Дурень, решил пошутить надо мною? – рассердился
Сунь У-кун. – Пятьсот лет назад, стремясь познать закон небожителей
и путешествуя на облаках, я побывал на краю света и чего только не
повидал!
– А видел ты когда-нибудь, дорогой брат, плоды дерева жизни? –
спросил Чжу Ба-цзе.
– Вот чего не видел, того не видел, – признался изумленный Сунь
У-кун. – Однако слышал, как другие говорили, что плоды дерева
жизни – это эликсир бессмертия, и если человек вкусит этих плодов, то
может продлить свою жизнь. Но где их достать?
– Они здесь рядом, – отвечал Чжу Ба-цзе. – Эти послушники
принесли два плода, чтобы угостить нашего учителя, но он принял их
за младенцев и решительно отказался есть. За это послушники даже
упрекнули нашего учителя. Я думаю, что после того как учитель
отказался, им следовало бы предложить эти плоды нам. Но вместо
этого они тайком от нас там, за перегородкой, съели их, да с таким
