молнии, принялся вращать посохом. Едва сдерживая гнев, он
пробормотал:
– Как нагло ведут себя эти послушники! Уж лучше бы отколотили
нас. А то завели какую-то канитель. С какой стати мы должны терпеть
это? Ну, погодите, разделаюсь я с вами, не придется вам больше
кушать этих плодов.
С этими словами он выдернул у себя с загривка волосок и, дунув
на него, крикнул:
– Изменись!
В тот же миг волосок превратился в точную копию Сунь У-куна, которого он усадил рядом с Танским монахом и вместе с Чжу Ба-цзе и
Ша-сэном оставил выслушивать ругань послушников. А из самого
Сунь У-куна в это время вылетел дух, который, вскочив на облако, поплыл прямо в сад. Здесь он постучал своим посохом и, призвав
магическую силу, способную сдвигать горы и хребты, свалил дерево
жизни. Увы! от дерева полетели лишь ветки, и оно свалилось, обнажив
корни. Даосы лишились волшебных плодов, продлевающих жизнь.
Свалив дерево, Великий Мудрец стал искать плоды, однако ничего
не нашел. А дело в том, что они, как вы уже знаете, от
соприкосновения с металлом падали вниз. А так как посох Сунь У-куна имел с обоих концов золотые ободки и был сделан из железа, то
плоды тут же попадали вниз и ушли в землю. Вот поэтому-то на
дереве не осталось ни одного плода.
– Отлично! – воскликнул Сунь У-кун. – Теперь мы квиты!
Он вернулся в зал, водворил на место выдернутый волосок и
принял свой обычный вид. Однако для простых смертных, находившихся в зале, все его действия остались незамеченными.
Но вернемся к послушникам. Наругавшись вдосталь, Цин-фын
сказал:
– Эти монахи терпеливы, словно курицы, и совершенно спокойно
выносят оскорбления. Сколько мы ругали их, а они и словом не
обмолвились. Возможно, что не они выкрали плоды жизни. Мы могли
неверно сосчитать: ветви на верхушке дерева очень густые. Не будем
больше зря бранить их, пойдем-ка посмотрим еще раз как следует.
– Ты прав, пожалуй, – согласился Мин-юе.
И они снова отправились в сад. Дерево жизни лежало на земле со
сломанными ветвями и изуродованным стволом. У Цин-фына от
испуга отнялись ноги, и он рухнул на землю, а Мин-юе почувствовал
слабость во всем теле и задрожал как осиновый лист.
У послушников в голове все помутилось, и, лежа в пыли, они
причитали:
– Что ж теперь делать! Что делать! Ведь они уничтожили
драгоценность монастыря Учжуангуань и лишили потомство наших
бессмертных плодов! Что мы скажем учителю, когда он вернется?
