— Между прочим, теперь я квалифицированный вакцинатор и обладатель сертификата, подтверждающего это! — объявил он.
Мама улыбнулась.
— Молодчина.
— А я по-прежнему считаю, что все это пустая трата времени, — вмешался отец. — Сынок, ведь у тебя светлая голова. Ты слишком сообразителен, чтобы становиться деревенским лекарем.
— Кем-кем? — Фингал невольно повысил голос, но вовремя спохватился, сделал глубокий вдох и продолжал уже спокойнее: — Я считаю, что сообразительностью обязан тебе, папа, потому что ты так много занимался со мной и Ларсом.
— А что толку? Чтобы ты стал провинциальным костоправом, когда мог бы…
— Коннан, — перебила мама, в голосе которой Фингал услышал стальные нотки, — Фингал с трудом нашел время, чтобы навестить нас. И Ларс тоже. Незачем портить такой удачный день.
— Извини, Мэри. — Отец вздохнул.
Господи, благослови маму, мысленно добавил Фингал.
Молчание нарушила появившаяся в дверях Бриджит.
— Кухарка говорит, что суп будет готов через десять минут. Она добавила в него картошки.
— Спасибо, Бриджит. Поблагодарите от нас кухарку.
Отец поднялся.
— Пойду вымою руки.
Мэри О’Рейли проводила мужа взглядом и повернулась к Фингалу.
— Спасибо, что сумел придержать язык. Ты изменился, сынок. Еще год назад ты вскипел бы, услышав, что отец считает тебя провинциальным костоправом.
Фингал невольно скрипнул зубами.
— Просто лучше бы он не заводился, мама. Через двенадцать месяцев я получу диплом, назад я уже не поверну. И хочу, чтобы отец смирился с этим.
Мать поднялась, склонилась и поцеловала его в щеку.
— Он смирится, а я тобой горжусь, — и она добавила: — Страшно горжусь.
Фингал покраснел до корней своих темных волос.
— Я тоже, — подхватил Ларс.
— Спасибо, брат. — Фингал улыбнулся. — Хороший ты человек, Ларс О’Рейли.
— Моих мальчиков я могла бы слушать часами, — вмешалась мама, — но кухарка обидится, если мы опоздаем на обед.
— Только после вас, мадам, — Фингал изобразил галантный придворный поклон. Как он и рассчитывал, суп оказался произведением искусства. В самый раз для регбиста перед матчем.
— По-моему, результат вполне удовлетворительный, — сказал Чарли Фингалу в раздевалке, стаскивая футболку.
Фингал сунул бутсы в сумку, застегнул молнию и рассмеялся.
— Значит, ты считаешь, что ради такого результата можно и потерпеть? — И он указал на здоровенный синяк под постепенно заплывающим левым глазом. Он открыл дверь. — И даже в таком виде подкатиться к той медсестричке, не раздумывая?
Он заметил среди зрителей Кэтлин.
— А как же! — откликнулся Чарли. — Или не потянешь роль раненого воина?
— Ладно тебе, — отмахнулся Фингал и вышел из раздевалки под лучи осеннего солнца.
— Фингал! Фингал О’Рейли! — позвала Кэтлин, стоявшая неподалеку, рядом с Бобом Бересфордом.
— Кэтлин! — Фингал улыбнулся. За прошедшие две недели им не удалось переброситься даже парой слов. Волосы Кэтлин каскадом ниспадали на плечи. Эти черные пряди, темнее, чем у Фингала, перебирал легкий ветерок. Кэтлин поджала губы.
— Ох и фонарь!
Небрежно пожать плечами Фингал не успел.
— Классный перехват и отличная пробежка, Фингал! — оценил Боб.
— Кто с нами пропустить по пинте? — спросил Чарли.
— Вы идите, — сказал Фингал, — а мы с Кэтлин в кино.
Боб повернулся к Кэтлин, взял ее руку, затянутую в перчатку, склонился и поднес к своим губам.
— Было чрезвычайно приятно познакомиться с вами, мисс О’Хэллоран, — произнес он. — Надеюсь, мы еще встретимся. — И он отпустил ее руку.
