— Я не знаю, может быть, еще пару месяцев?

— Так долго?

— Это чертовски много работы! И в основном я делаю это сама.

Я не думаю, что мне нужно указывать на то, что, я почти закончила столовую, бальный зал, библиотеку и продвинулась в двух спальнях наверху, Джуд не закончил один жалкий сарай. Но, может быть, мне стоит сказать, если он собирается стать раздражительным.

Но он больше не вешает мне лапшу на уши, наверное, он слишком устал.

— Неважно, — говорит Джуд. — Спокойной ночи.

Я слушаю, как он поднимается по лестнице, а затем достаю свой ноутбук.

Я работала над его заявками в колледж.

Это кажется немного подлым или каким-то образом переходящим границы, но все, что я хочу сделать, это показать ему, что его примут. Я начинаю думать, что его удерживают нервы — его страх неудачи или смущения, если его отвергнут. Письмо о принятии может быть именно тем, что ему нужно, чтобы прийти в восторг.

Я провожу час, заполняя его информацию, пока мои веки не тяжелеют. Затем я отодвигаю ноутбук в сторону, довольная тем, что заполнила еще два.

Джуду не обязательно ходить ни в один из этих колледжей, но хорошо, что у него есть выбор.

Я тащу свою измученную задницу вверх по лестнице, чтобы поспать несколько часов, просто на случай, если Тому действительно удастся добраться до моего дома к полудню.

Если он вообще придет после этих проводов Дейна.

* * *

Том приезжает на удивление быстро, вероятно, потому, что за рулем Эмма. Она сигналит, улыбается и машет рукой, когда я выхожу во двор.

— Я принесла тебе маффины! — кричит она.

— Какие?

— Черничные!

Думаю, они с Джудом все еще в ссоре.

Ухмыляясь в ответ, я хватаю пакет с маффинами и съедаю один еще до того, как Том выходит из грузовика.

Он нервно оглядывается по сторонам, как будто думает, что Дейн может прятаться в кустах.

— Прости за прошлую ночь, — говорю я, пытаясь растопить лед.

— Это он должен извиниться! — перебивает Эмма. — Оставляю тебя наедине с этим психопатом.

Она бросает на кузена злобный взгляд.

Том излишне пристыжен.

— С ней все в порядке, — говорит он, защищаясь, как будто они оба думали, что был хороший шанс, что я закончу ночь в мешке для трупов.

— Дейн не такой, — говорю я им, задаваясь вопросом, как, черт возьми, я могу прояснить эту неразбериху.

Эмма качает головой, одаривая меня сочувственным взглядом.

— Реми, милая, ты не знаешь, какой он. Ты здесь всего месяц. Мы знаем его всю нашу жизнь. Он всегда был чертовски странным, и этот его брат почти такой же плохой — ты видела, что он сделал с Томом!

У Тома на самом деле есть несколько довольно впечатляющих синяков на шее. Я бы не хотела связываться с Атласом или Дейном, если честно.

Боже, как бы я хотела, чтобы мои единственные друзья в этом месте поладили.

Я сделала только хуже, позволив Тому пригласить меня на свидание.

Мне нужно признаться, хотя я с трудом могу объяснить даже самой себе, кто мы с Дейном друг другу.

— Мы... вроде как встречаемся, — бормочу я.

Странно, но Эмму это, похоже, не удивляет и не расстраивает — скорее, она выглядит еще более заинтригованной.

— О, ты, милое летнее дитя... Не говори, что я тебя не предупреждала.

Том разочарован, но далеко не опустошен.

— Это потому, что он такой богатый? — он вздыхает. — У меня никогда не получается заполучить кого-то стоящего.

— Ну, ты мог бы почаще принимать душ, — замечает Эмма. — И убирать в своем грузовике.

— Женщинам все равно, что в моем грузовике.

— Не всем, — мягко говорю я. Заднее сиденье грузовика Тома забито смятыми банками из-под пива, одеялами с песком и несколькими пакетами раскрошенных чипсов «Доритос».

— Что ж, думаю, мне лучше приступить к работе, — Том поднимает свою сумку с инструментами с раскладушки.

— Могу я принести тебе стакан воды или чего-нибудь еще? — спрашиваю я, чувствуя себя полной дурой.

— Нет, я уже выпил.

— Кофе, — уверяет меня Эмма, хотя я ей не верю.

— А как насчет тебя? — спрашиваю я.

— Я принесла свой собственный, — она поднимает термос. — И я здесь, чтобы работать! Чем я могу помочь?

— Ты не обязана этого делать, у тебя есть свой бизнес, которым нужно управлять...

— До Хэллоуина все закрыто. И если я зайду, Мэнди станет еще ленивее, чем когда-либо. Я не знаю, за что я ей плачу, она даже не вытирает столы.

— Я приду вытереть их за тебя — все честно, ты помогла мне покрасить бальный зал. Я бы предложила отнести подносы, но должна признать, что меня уволили с моей единственной работы официантки после одной смены.