Дейн
Уже полночь, когда Реми стучится в мою дверь, что, черт возьми, намного лучше, чем в 7 утра. Но я не могу сказать, что рад обнаружить нас в точно таком же положении, в каком мы были месяц назад, обвинения, брошенные мне в лицо, как только я открываю дверь.
— Том Тернер в больнице со сломанной ногой и четырьмя ребрами, — сообщает мне Реми. — О, и вывих плеча.
— За рулем?
— Очень смешно, — говорит она с каменным лицом.
Нетрудно догадаться, о чем идет речь.
— Я так понимаю, ты думаешь, что я имею к этому какое-то отношение...
— Ты собираешься притвориться, что это не так?
Мной овладевает мрачное настроение. Я уже много раз видел выражение лица Реми на сотнях лиц в городе. Может быть, я этого заслуживаю. Но это чертовски больно слышать от нее.
— Ты уже приняла решение, так какая разница, что я скажу?
— Может быть, это не так... Может быть, мне даже не следовало приходить сюда и спрашивать, — ее щеки раскраснелись, в глазах блестят слезы. — Ты лгал мне раньше.
— Я никогда не лгал.
— Ты вел себя так, будто едва знал моего дядю. Ты заставил меня почувствовать себя идиоткой. У тебя есть ключ или нет?
Блять.
Кажется, сейчас самое неподходящее время для признания, но я действительно не хочу ей лгать.
Слишком поздно... она видит правду.
— Боже мой, у тебя все это время был один... — она закрывает лицо руками и отходит на несколько шагов, прежде чем снова повернуться в новом приступе негодования. — Это ты заглядывал в мое окно той ночью, не так ли? В ночь грозы. В ту ночь, когда мне приснилось…
Она останавливает себя, прикрывает рот рукой и качает головой, глядя на меня.
— Я ужасно глупая. Джуд был прав — я делаю одно и то же снова и снова. Все это время для тебя было игрой? Вламываешься в мой дом, заставляя меня думать, что я сумасшедшая?
— Это было не... я не...
Трудно защищаться, когда кое-что из того, что она говорит, абсолютно верно, но не так, как она думает.
Реми все равно не дает мне вставить ни слова.
— Ты пытался сказать мне, не так ли? Я нехороший человек, Реми... И я пыталась убедить тебя, что это не так! Потому что я настолько отчаялась, что не обращаю внимания на то, что прямо у меня перед носом.
Я срываюсь.
— Единственное, в чем ты права — ты чертовски забывчива.
— Ну, больше нет! — рявкает она. — Держись от меня подальше!
— С удовольствием! — кричу я в ответ. — Наслаждайся готовкой дерьма со своей новой подругой Эммой, она подает его с каждым гребаным блинчиком. И не беспокойся о заборе — его все равно никогда не нужно было чинить.
Я закрываю дверь у нее перед носом.
Затем я жду с другой стороны, пойманный в ловушку тошнотворного чувства, что мой собственный дом превратился в трясину. Я уже сожалею обо всем, что сказал, и обо всем, что сделал.
Но это старое чувство, к которому я чертовски уверен, привык.
Я слышу, что Реми тоже не двигается. Я чувствую, что она стоит по другую сторону двери, нерешительная, сбитая с толку…
Через минуту она поворачивается и медленно бредет обратно через двор к своей машине.
Глава 26
Реми
Остаток октября проходит в мрачном унынии. Дни стоят мрачно-пасмурные, что делает меня несчастной самым извращенным образом, потому что я продолжаю думать обо всех забавных вещах, которые мы с Дейном могли бы сделать под покровом облаков.
Я работаю каждую свободную минуту, чтобы отвлечься от непрекращающейся работы моего мозга.
Что, если ты ошибаешься?
Я не.
Но что, если это так?
Я нет!
