- Благодарите Господа, я всего лишь следую его воле, - тихо произнесла она и поднялась на ноги, оправляя свое простое серое льняное платье, которое могла бы носить служанка в господском доме. В руках она держала холщовую сумку с длинной ручкой, но не торопилась надевать ее через плечо.
Сделав несколько шагов к выходу, она остановилась рядом с темнокожим арестантом, на руках и ногах которого были такие же цепи, как и у Райта. Мужчина снова разразился чахоточным кашлем.
- Вот, возьмите, - произнесла девушка, порывшись в своей сумке и протягивая ему склянку, - в состав этой микстуры входит камфора, она облегчит ваш кашель, мистер…?
- Боб Льюис, мисс, - низким хриплым голосом ответил тот, почти сливаясь со мраком темной камеры.
- Принимайте пока это, мистер Льюис, - девушка передала ему пузырек. – Завтра я постараюсь принести для вас кое-что еще.
- Благослови вас Бог за вашу доброту, леди, - со всей признательностью произнес мужчина и снова закашлял.
- Мисс Клейтон, - поторопил ее сержант Барри, который уже стоял в дверях камеры.
Девушка поспешно скрылась в дверном проеме, и сержант запер дверь, унося с собой единственный источник света – масляный светильник, после чего камера окончательно погрузилась в темноту и оглушающую тишину, которую разбавляло попискивание снующих по углам крыс.
- Мисс Клейтон, - задумчиво повторил Райт, перекатывая это имя на языке, словно смакую вино.
- Дочка генерала Клейтона, - неожиданно хрипло отозвался Льюис, - говорят, недавно откуда-то приехала, помогает в солдатском госпитале, а теперь стала и в Сан-Квентин наведываться. Единственная добрая душа среди этих проклятых палачей, - мужчина со злостью сплюнул на пол, на котором где-то валялись несколько его выбитых солдатами зубов.
«Дочь генерала», - пронеслось в голове у Райта. Он ничего не стал говорить негру в ответ, экономя силы, которых и так пока было недостаточно. Впереди замаячила возможность побега, и Райт не собирался отказываться даже от такого призрачного шанса, полагаясь на свою удачу и везение. Приняв более-менее удобное положение на тонкой, местами дырявой, подстилки, Райт провалился в целебный сон, который сейчас для него был полезнее любого лекарства.
_____________
Этим вечером, дождавшись пока их кухарка, миссис Робинсон, приготовит ужин и уйдет к себе домой, Каролина Клейтон спустилась на кухню и поставила на железную печку небольшую кастрюлю, предварительно налив в нее стакан воды. Девушке пришлось разворошить кочергой остывающие угли в надежде, что их жара окажется достаточно для того, чтобы вскипятить воду.
- Вот ты где, Каролина, - в кухню зашла молодая красивая женщина в белой кружевной блузке и темно-синей юбке в пол. – Ты так и не переоделась к ужину! - Всплеснула она руками, оглядывая ее серое платье. – А если майор Коутс заглянет нас проведать и застанет тебя такой замухрышкой?
- Он предупредил, что будет занят сегодня, - Каролина доставала из небольшого мешка сухие пахучие травы, которые были разложены в пучки и снабжены бумажками с названиями, привязанные нитками. – Мистер Коутс пригласил меня завтра на конную прогулку.
- Все равно ты не должна пренебрегать своим внешним видом, - назидательно произнесла ее собеседница.
Каролине оставалось лишь вздохнуть, мысленно соглашаясь с Изабель, которая была старше и опытней ее во многих жизненных аспектах. Мать Каролины умерла, когда девочке едва исполнилось десять лет. Холера унесла не только жизнь мамы Каролины, но также двух ее сестер и малютки-братишки. Отец Каролины, Чарльз Клейтон, в это время находился в Новом Свете, куда вскоре должен был перевезти всю свою семью, но вместо этого получил лишь горестное известие от родственников своей дражайшей, а ныне покойной супруги. Вскоре в Америке началась Гражданская война, и, разумеется, отец Каролины решил, что чудом уцелевшей девочке будет безопаснее остаться в Англии. Он обратился к своей сестре, которая была настоятельницей женского монастыря кармелиток, с просьбой приютить племянницу и позаботиться о малышке.
Время шло, вверенная заботам монахинь девочка росла, впитывая в себя устои монастыря, хотя всегда знала, что ей не придется принимать постриг. Когда Каролине минуло шестнадцать, и она готовилась встретить свою семнадцатую весну, а на далеком континенте воцарился мир, ее отец решил, что пришла пора для их семейного воссоединения. Однако и речи не могло идти о том, чтобы юная девушка отправилась в столь длительное путешествие без надежной компаньонки. Начались бесконечные переписки с родственниками, затянувшиеся на многие месяцы, но в итоге нужная кандидатура была найдена.
Один из дальних родственников Клейтона по материнской линии Эван Флетчер, овдовев в довольно солидном возрасте решил жениться во второй раз. Его выбор остановился на испанке Изабель Гомес, привлеченный ее молодостью и броской красотой. Девятнадцатилетняя жгучая брюнетка с темными глазами, гордым профилем и статной фигурой могла бы считаться завидной невестой, если бы ее родители помимо хорошего происхождения могли предложить за нее солидное приданное. Однако внешность была ее единственным товаром, на который нашелся свой покупатель, хоть и старше невесты на тридцать пять лет. Девушку поздравляли со столь удачным баком, в котором она не была счастлива ни единого дня. В первом браке у Флетчера не было детей, и он очень рассчитывал, что молодая жена осчастливит его наследником, однако, скончавшись через два года после женитьбы, он так и не оставил после себя потомства, поэтому после него все унаследовал младший брат, у которого уже были сыновья. Несчастная вдова осталась на содержании семьи покойного мужа, в которой всегда с неодобрением относились к этому неравному браку. Выполняя роль сиделки у полусумасшедшей восьмидесятилетней троюродной тетушки семейства Флетчеров, Изабель услышала, что ищут кого-то в качестве сопровождения юной леди к отцу в Америку, и, не раздумывая, согласилась. Ей настолько опротивела жизнь в той комфортабельной клетке, в которую она угодила после замужества, что она ухватилась за первую же возможность вырваться из безрадостного существования, воспринимая это путешествие в далекие земли Tabula Rasa, как шанс на новую жизнь.
Познакомившись с Каролиной и помогая ей обновить гардероб перед поездкой, Изабель была очарована своей кроткой семнадцатилетней протеже. Двухмесячное плавание в каюте первого класса окончательно сблизило девушек, и на американскую землю они ступали если не сестрами, то уж точно лучшими подругами.
Вот и сейчас Изабель смотрела на свою подопечную с искренней материнской заботой. Она потратила так много сил, чтобы придать этой тихоне немного светского лоска, безустанно наставляя, как вести себя в светском обществе, чтобы выглядеть настоящей леди. Каролина послушно внимала ее словам, следовала указаниям своей наставницы, но потом облачалась в удобное старое платье и отправлялась помогать всем сирым и убогим, которые встречались на ее пути.
- Боже, что ты туда добавляешь? – удивилась Изабель, наблюдая за тем, как в кипящую воду Каролина бросает какие-то желтые мелкие камушки.
- Аммониак, - ответила девушка и пояснила, - это смола. У одного из заключенных сильный кашель, надеюсь, от этого ему станет легче.
- Не понимаю, зачем тебе возиться с этими отбросами общества? - Изабель категорически не нравилась затея Каролины касательно тюрьмы, поэтому она очень расстроилась, когда генерал Клейтон, который души не чаял в своей новообретенной дочери, позволил девушке лечить заключенных.
- Ты ведь знаешь, что почти вся моя семья умерла, заразившись от одной из служанок холерой. Если бы в то время я могла хоть чем-то помочь своим близким, - с грустью произнесла Каролина. – В монастыре была сестра Бенедикта, она разбиралась в медицине и по мере сил помогала беднякам, у которых не было денег на докторов. Но ведь они такие же люди, как и мы с тобой. Помогать ближним наш христианский долг, и я хочу выполнить его сполна, раз по милости Божьей осталась жива, - твердо закончила она.
- Всем помочь ты все равно не сможешь, - разумно заметила Изабель, - а в тюрьме тебе не место. Я обязательно еще раз поговорю об этом с твоим отцом. В конце концов, это небезопасно. Я слышала, как слуги сплетничали о том, - она понизила голос, - что ночью в Сан-Квентин привезли отъявленного головореза, у которого есть целая банда.
- Если ты имеешь ввиду Дэна Райта, то он был ранен, и я сделала ему перевязку, - невозмутимо произнесла Каролина.
- Прости, что ты сделала? – Изабель искренне надеялась, что она ослышалась.
- Очистила рану, обработала ее раствором карболовой кислоты и наложила повязку, - более подробно описала свои действия Каролина.
Изабель смотрела на безмятежно спокойное лицо подруги с тонкими аристократическими чертами. Белая чистая кожа, высокий лоб, изящные линии носа и губ наделяли Каролину холодной красотой, свойственной жительницам Туманного Альбиона. Взгляд ее больших глубоких глаз цвета растопленной карамели лучился теплом, притягивая и располагая к себе. Даже убогое серое платье не могло скрыть ее точеной фигуры, упрекнуть которую можно было разве что в излишней худощавости. Сказывался скудный монастырский рацион, к которому привыкла девушка, но Изабель продолжала уповать на то, что более полноценное и разнообразное питание вскоре исправит это досадное упущение.
- И он действительно похож на того дьявола, каким его описывает молва? – заинтригованная Изабель уступила своему любопытству.
Каролина неопределенно пожала плечами:
- Ну, рогов и копыт у него точно нет, а кровь столь же красна, как и у любого другого человека. Боюсь, слухи о нем сильно преувеличены.
- Может, он и выглядит, как обычный человек, но уверена, что под этой оболочкой скрывается зверь, - убежденно заявила Изабель, - а раненный зверь смертельно опасен для тех, кто окажется у него на пути. Пожалуйста, Лина, - обратилась она к девушке уменьшительно-ласкательным прозвищем, - держись от Сан-Квентина подальше, пока не вернется твой отец, иначе может случиться какая-нибудь беда.
И грядущий день показал, что прозорливая Изабель оказалась права.
Утром после завтрака Каролине удалось улизнуть из дома, вернее, из того временного пристанища, которое она пока могла называть домом, представляющее из себя небольшое одноэтажное деревянное сооружение рядом с казармой. Новая тюрьма Сан-Квентин все еще застраивалась, поэтому солдат активно привлекали не только в качестве надзирателей над заключенными, участвовавших в стройке, но еще использовали в виде простой рабочей силы. О своем настоящем доме в столице штата – Сакраменто - Каролина пока знала только со слов своего отца. Его отсутствие было связанно именно с поездкой в Сакраменто, чтобы встретиться с губернатором, а также убедиться в том, что их новый дом полностью достроен. Генерал Клейтон готовился уйти в отставку и осесть в Северной Калифорнии, чтобы, наконец, в полной мере вкусить радости мирной жизни вместе со своей единственной дочерью.
Каролина с большим трудом привыкала к новому окружению на незнакомом континенте. К примеру, в Англии она в последний раз сидела верхом на лошади в совсем юном возрасте еще до того, как оказалась в монастыре. Несмотря на то, что в Америке было хорошо развито дилижансное сообщение между городами, а также активно строилась железная дорога, навыки верховой езды здесь были жизненно необходимы, и отец настаивал на том, чтобы Каролина научилась уверенно держаться в седле. Этого же мнения придерживался и майор Коутс, который был не только приближенным генерала, но, фактически, являлся его правой рукой. С самой первой встречи офицер проявлял знаки внимания к Каролине, которые можно было расценить, как ухаживания. Он при любой возможности приглашал девушку на конную прогулку, совмещая приятное времяпрепровождение с полезными уроками от опытного наездника.
Вот и теперь, едва вернувшись после недельного отсутствия, майор тут же пригласил Каролину покататься вдоль побережья океана. Разумеется, она согласилась. Отец поощрял их дружеское общение, не скрывая своей симпатии к Коутсу, который в свои двадцать шесть лет уже хорошо зарекомендовал себя и дослужился до звания майора.
Одевшись в платье с широкой юбкой для верховой езды, которое было сшито из батиста золотистого цвета и дополнялось коротким жакетом с небольшой шляпкой, Каролина поспешила разыскать сержанта Барри, чтобы уговорить его отвезти ее в Сан-Квентин. Она была уверена, что успеет вернуться до визита майора Коутса, и ее отсутствие останется незамеченным. Барри не выглядел обрадованным, когда девушка сообщила ему о своем намерении, но спорить с дочерью генерала, в которую к тому же, как уже все знали, был влюблен его непосредственный командир, он не стал. Вместо этого он помог Каролине забраться на спокойную серую кобылку, приобретенную генералом Клейтоном для дочери, и устроиться в неудобном женском седле, которое позволяло сидеть на лошади только сбоку.
Уже через четверть часа они миновали ворота тюрьмы, расположенной в очень живописном месте – на мысе Сан-Квентин с великолепным видом на океан. Вот только любоваться видами мог далеко не каждый, потому что каменные темницы для узников больше напоминали средневековые мрачные казематы, в которых томились более сотни мужчин, женщин и даже детей. Последняя категория малолетних преступников больше всего занимала мысли Каролины. Вернее, один из них – мальчишка лет одиннадцати, зверски выпоротой кожаным ремнем в качестве наказания за попытку побега. Девушка не смогла сдержать слез, когда минувшим днем увидела его скрюченную тощую фигуру в углу камеры. Мальчик метался в горячке, и Каролина с трудом смогла выпоить ему лауданум, чтобы он спокойно заснул, а она смогла обработать его спину. Каролина всю ночь волновалась за самочувствие маленького пациента и хотела проведать его.
