— Да, есть немного. Так что стесняться уже поздно.

— Ну, знаешь ли… — встав с кровати, хватаю попавшуюся под руку футболку Игоря и быстро натягиваю её на себя. — Стеснительность ещё никого хуже не делала… Она вроде как девушек украшает…

Встав спиной к Воскресенскому, подхожу к зеркалу, чтобы пригладить растрёпанные волосы и в отражении ловлю его взгляд на себе. Так и не прикрылся одеялом. Как будто специально!

А ещё через секунду он вообще встаёт с постели и прямо в чём мать родила подходит ко мне сзади.

Наверно я и правда какая-то странная, если у меня в этот момент сердцебиение зашкаливает.

— Может и украшает, — прижимается к моей спине, кладёт руки мне на бёдра и медленно поднимает их вверх, одновременно задирая на мне футболку до самого живота. И в отражении зеркала я вижу, как он, наклонившись, ведёт губами по моей шее вверх до мочки уха. — Но это только если речь идёт о каких-то левых людях. А мы с тобой вчера уже определились, что ты мне не чужая и чужой стать не можешь.

— Никогда? — выдыхаю одними губами.

Чувствую, как тянет низ живота. Но не от боли, как было в прошлый раз в кабинете Игоря. А от приятного возбуждения за которое мне одновременно до жути стыдно и в то же время так невероятно хорошо.

Кажется, никогда в жизни я не чувствовала себя настолько счастливой. Хотя, почему кажется? Так оно и есть.

— Никогда. Я же сказал тебе вчера, что не смогу тебя отпустить.

— А я и не прошу…

— Точно?!

— Абсолютно.

— Ну тогда долой футболку, — подхватывает за края и я едва успеваю поднять вверх руки прежде чем Игорь стягивает с меня футболку и она летит на пол.

***

— И всё же я считаю, что голой тебе было лучше, — заявляет Воскресенский, кидая на меня взгляд через плечо и параллельно помешивая что-то в сковороде.

— А по моему твоя футболка мне идёт. Кстати, никогда не понимала раньше, зачем женщины натягивают на себя вещи своих мужчин. Мне всегда казалось каким-то идиотизмом, надевать на себя вещи своей второй половинки. Глупость какая-то.

— Ну не знаю на счёт женщин, но я твои шмотки надевать точно не стану. Мне не пойдёт. Хотя та бирюзовая кофточка вроде была ничего.

— Перестань, — смеюсь, подтягивая ноги на стул и обхватывая себя за колени. — Я вообще-то серьёзно. Ну ещё ладно, когда вещей своих нет, но если есть своя одежда, то для чего нужно натягивать на себя мужскую?

— Может потому что это смотрится сексуально?

— Ты так думаешь?

— Ну ты в моей футболке определённо наводишь на мысль бросить нахрен эту готовку, перекинуть тебя через плечо и затащить обратно на второй этаж.

— Да ну тебя. Если не хочешь готовить завтрак, давай я тогда сама.

— Я не сказал, что не хочу. Просто тебя хочу больше.

— Перестань. Ты меня смущаешь.

— Вот видишь. Двух раз оказалось недостаточно, чтобы побороть твою стеснительность. Значит тем более сам бог велел работать дальше над этим вопросом. Ладно, не красней так, я пошутил. Я хоть и не рыцарь, но оставить тебя голодной мне совесть не позволяет. Так что как минимум в начале накормлю, — подхватывает с плиты сковородку и раскладывает по тарелкам яичницу.

Аппетит приходит во время еды — это очевидно про меня. Даже не ожидала, что окажусь такой голодной! Видимо секс действительно сжигает много калорий, потому что я на эту яичницу набрасываюсь так, будто неделю ничего не ела.

Правда запал так активно запихивать себе в рот еду пропадает, когда я ловлю на себе внимательный взгляд Игоря.

— Почему ты на меня так смотришь?

— Просто нравится как ты ешь.

— Не правда…

— С чего ты взяла?

— Потому что ты смотришь так уже не в первый раз.

— Как?

— Задумчиво. Мне не нравится, что ты у себя в голове гоняешь какие-то мысли обо мне, а я даже не знаю, о чём ты там думаешь.

— Ничего плохого я точно не думаю. Не волнуйся.

— Всё равно. Я хочу знать. Если ты что-то хочешь у меня спросить, то спроси вслух.

— Да не то что спросить. Так, просто… Ты только не пойми не правильно. У тебя же до меня был кто-то?

— Был… и что? — выдавливаю и откладываю вилку в сторону, потому что после вопроса Игоря аппетит как-то резко пропадает. — Тебя это что, смущает?

— Мы, кажется, сошлись уже с тобой на том, что смущаться и стесняться — это по твоей части. Меня вообще ничего не смущает.

— Тогда зачем ты спрашиваешь?

— Зашибись логика. Я спрашиваю, потому что ты сама просила меня озвучить то о чём я думаю. А теперь обижаешься за то, что я это сделал.

— Я не обижаюсь, просто… ладно, прости, ты прав. Просто мне не очень нравится эта тема разговора…

— Почему? Тебя кто-то обидел?

— Никто меня не обижал, перестань. Просто считаю глупым, когда мужчине обязательно вытрясать из своей женщины информацию о всех её половых партнёрах.

— Евпатий Коловратий! Партнёрах? Прям во множественном числе? — наигранно удивляется Воскресенский. — Да ты у нас оказывается роковая мадам!

— Очень смешно! Я могу и обидеться, Игорь.

— Ну так ты ерунду не говори, и обижаться будет не на что. То, что у тебя не было кучи мужиков я и так понял. Не дурак. Скорее всего один единственный. И да, пусть я буду самым банальным среднестатистическим мужиком, но я хочу знать кто он.

— Зачем тебе это.

— Считай, просто из праздного любопытства.