— Ты любил ее?
— Конечно. Вместе с отцом они были… в общем, где бы мы ни оказались, везде у нас был дом, пусть даже на один день.
Джинни огляделась.
— Здесь я чувствую себя как дома… А что у тебя за история?
— Матушка была танцовщицей. Отец всегда хотел стать комиком и фокусником. Сначала умерла мама, потом он. Я совсем мальчишкой был. Многого они мне не оставили — небольшой сундучок, кое-какой реквизит, книжки про фокусы — и камень. Голодать особо не пришлось — я научился играть на гитаре и жонглировать… кое-какие карточные фокусы и все такое. Поначалу, как и ты, прибился к дурной компании, потом сбежал… жил по законам улицы, начал подрабатывать баскером. Сумел не нарваться на нож… Года два назад переехал к парню по имени Берк. Он работает поваром в ресторане. Впрочем, в последнее время мы не очень-то общаемся.
— Любовники поссорились?
— Да нет, — усмехнулся Джек. — Берк не из того теста слеплен. Ему просто не нравится жить в одиночку.
— Ты раньше встречал этих женщин?
— Эллен я знаю неплохо. С другими познакомился совсем недавно.
— Это ты нарисовал эскизы, которые… которые Мириам нашла в твоей комнате?
— Я рисую как курица лапой. Мой визитер это сделал.
— Откуда он, как думаешь?
— Из «города в конце времен», разумеется, — насмешливо ответил Джек, но голос его предательски дрогнул.
— И моя гостья тоже, — сказала Джинни. — Хотя в последнем сне она была не в городе, а снаружи, в каком-то гиблом месте.
— В Хаосе, — кивнул Джек.
Девушка не отрывала взгляд от пола:
— Не хочу об этом говорить.
— Ладно, — согласился он.
— Джек, а у них есть камни наподобие наших?
Он покачал головой.
— Не думаю.
— Что если от нас требуется их туда передать?
— Каким образом? Они там — мы здесь. — Он откинул голову, затем посмотрел на большую коробку, помеченную надписью «ВАЛЬЯДЛД, 1898». — Какого рода книги собирает Бидвелл?
— Любого.
Джек отогнул картонные клапаны и достал какой-то пыльный томик. Корешок потрескался, на пальцы просыпалась труха от старой кожи. Надпись золотыми тиснеными буквами по-прежнему не имела никакого смысла.
— Издательство «Белиберда», — сказал он. — Похоже, камни еще не довели работу до конца.
— Многие книги раньше выглядели ничуть не лучше. Впрочем, Бидвелл знает свое дело.
— Велика разница…
Джек хотел вернуть книгу на место, как что-то дернулось в руке — едва уловимый щипок за скрытый нерв, — и он перелистнул книгу к середине. Из моря тарабарщины вдруг вынырнул параграф, который он с трудом, но смог прочесть. «…И тогда Джерем вошел в Дом и обнаруж та книгу без смысл кроме эт слов: „Где камень, Джереми? Он утебяв карманес тобой?“…»
Джинни внимательно наблюдала за ним: лицо юноши залила краска, словно он нагишом оказался на улице. Джек медленно, сосредоточенно переворачивал страницы. Больше ничего в книге не имело смысла.
— Что-то случилось? — спросила Джинни.
Он показал ей страницу. Она прочла строчки, и у нее отвисла челюсть, как у ребенка, только что увидевшего привидение.
— Все книги разные, — сказала девушка, помолчав. — Меня в них нет.
— Ты смотрела? — уточнил Джек.
Она помотала головой.
— Не было времени.
ЧЕТЫРНАДЦАТЬ НУЛЕЙГЛАВА 55
СЛИВНОЙ КАНАЛ ТЕНЕБР
Патун привык жить в постоянном междусветье внешних оконечностей старых сливных каналов. Он редко поднимался в Кальпу и довольствовался исполнением своих обязанностей на широких равнинах, вдалеке от сияния света бодрствования, заливавшего Ярусы, — за вечную суету он про себя именовал их по старинке: грачовник.
