Он подошел чуть ближе, ища нужный ракурс.
— Положи голову на колени. Еще чуть-чуть вправо, и волосы назад откинь.
Что ж, это я могу. Это не так трудно, как оголяться перед незнакомым мужчиной.
— Теперь совсем разденься, — последовала очередная команда, заставившая мое сердце сначала подпрыгнуть, а потом рухнуть куда-то в пятки. — Давай, будь смелой зайкой.
— Меня Дина зовут, — зачем-то представилась я, найдя для этого, пожалуй, самый неподходящий момент из всех возможных. — А вас?
Мужчина на секунду удивленно замер, перестав нажимать на кнопку.
— Никита, — отозвался он спустя пару мгновений. — И, вспоминая твой вопрос, да, я фотограф. Вот, у меня даже фотоаппарат есть.
Словно в доказательство своих слов, он сделал еще несколько кадров. После чего выразительно посмотрел на белье, напоминая о необходимости его снять.
— Приятно познакомиться, — пролепетала я и потянула трусики вниз.
Неловко спустив босые стопы на пол, ощутила, как жар смущения покидает тело, будто утекая в ледяной бетон. Встретилась глазами с Ником-Никитой и, зажмурившись, резко сдернула черное кружево с одной ноги, потом с другой. И замерла, неловко зажав в руке нижнее белье. Смотреть на постороннего, который сейчас наверняка разглядывает и оценивает мое тело, было немного страшно — вот я и оттягивала этот момент, боясь представить реакцию стоявшего рядом мужчины.
— Стой так! — быстро произнес Ник, который, судя по деловому тону, не оценил ни героичность моего поступка, ни последовавшие за ним душевные метания. — Глаза открой и подбородок чуть на меня. Смотри поверх моего плеча. Теперь снова взгляд в камеру. Нет, головой не верти, только взгляд!
Под обрушившимся потоком указаний я едва успевала соображать, что от меня хотят.
— Так, все, отпусти эту тряпку и с ногами на подиум. — Не успела я найти, куда пристроить трусики, как мужчина нетерпеливо шагнул ко мне и выдрал несчастный кусок кружева из рук. — Ложись. Попробуем кое-что новенькое.
— А…
— Не-не, ноги раздвинь обратно.
Я снова залилась краской и вцепилась в шкуру, чтобы руки ненароком не поползли прикрывать излюбленные места Рафаэля и Рубенса.
— Угу, продолжай.
— Что продолжать?
— Вот это все, что ты делаешь, зая, — ничуть не облегчил мне задачу мужчина.
— Дина…
Никита застыл, будто ему требовалось время, чтобы вспомнить мое имя. Почему у него каждый раз такая странная реакция на мои слова, словно с ним заговорила стеклянная ваза или кружевная салфетка?
— Ладно, Дина. — Он вдруг навис надо мной, направляя объектив в лицо. — Коленку левую согни и положи. Пятку к попе. Еще плотнее, еще… замри!
Я приняла нужную позу, стараясь не думать о том, как это смотрится. Дождавшись, когда отщелкает камера, поднесла ладонь к щеке, отмечая разительный контраст между ледяными пальцами и пылающей кожей лица.
— Чего-то не хватает, — прошептал Никита себе под нос.
Я открыла глаза и подняла голову, с затаенным страхом пытаясь угадать, что еще пришло в голову моему мучителю. Он шарил глазами по сторонам, задумчиво потирая подбородок.
— У меня есть туфли, — рискнула я подать голос. — На шпильке.
Может, пригодятся? Должны же у меня быть хоть какие-то атрибуты интимной фотосессии. Вот только мужчина, кажется, не разделял моего мнения. Бросив на меня очередной странный взгляд, он отвернулся и вдруг, издав радостный возглас, кинулся к ботинкам, в которых я пришла в студию. А потом принялся надевать их мне прямо на голые ступни, игнорируя грязь, налипшую на мыски, когда я пробиралась через перекопанную строителями улицу.
— Не надо! — вяло возразила я, стоило Никите вооружиться карандашом для глаз и провести на моих щеках несколько штрихов.
— Надо, — лаконично возразил мужчина, растушевывая свое творчество.
Отлично, просто великолепно. Хотела предстать в образе яркой, сексуальной красотки, а в результате буду запечатлена как замарашка в грязных ботинках. Наверное, ждать чего-то другого было попросту глупо.
— Эй, ты чего? — забеспокоился Никита, видимо заметив, как подрагивают мои плечи. — Зая… Дина, ты плачешь, что ли?
— Нет, — всхлипнула я, украдкой вытирая подкатившие слезы. — Это мне просто концептуальность в глаз попала, нормально все.
И в противовес собственным словам окончательно разревелась.
— Извините, зря я сюда пришла… Думала, все по-другому будет… — принялась я изливать душу совершенно чужому мужчине, который, присев рядом на корточки, молча выслушивал мою истерику. — Хотела просто показать ему, что я молодая еще и красивая… наверное… А получается, никакая я не…
Началась икота, и я сама не заметила, как стала вздрагивать всем телом, прижимая к мокрому лицу протянутую салфетку. Хороша я сейчас, ничего не скажешь, настоящая секс-бомба с распухшим носом.
— А ему — это кому? — деловито уточнил Никита, забирая сопливый бумажный комок и впихивая мне в руку новую партию бумажных платков. — Мужу?
— Да… то есть нет… почти… — сумбурно ответила я между всхлипами. — Мы семь лет вместе живем, но не расписаны. Вот я и подумала… Может, он не видит во мне женщину? Что если я покажу ему себя с другой стороны, вдруг тогда он…
— Что? Замуж позовет?
Я подняла покрасневшие глаза на мужчину, ожидая увидеть на его лице усмешку или презрение. Но вместо этого натолкнулась на серьезный взгляд, застывший в ожидании ответа.
— Думаете, без шансов? — прошептала я обреченно.
