Он открывает дверь.

— Привет. Что ты здесь делаешь, так скоро? — Слезы текут из моих глаз прежде, чем я успеваю их сморгнуть. — Вот дерьмо.

Он тянет меня на свое место и закрывает дверь.

Его руки обвиваются вокруг меня, удерживая, чтобы мои ноги не подкосились. Мои слезы превращаются во всхлипывания. Он слушает меня, пока я рассказываю обо всем, что произошло сегодня, и прерывает только для того, чтобы задать пару вопросов.

Он молчит, пока я не останавливаюсь.

— Он идиот, что говорит тебе всю эту чушь. Единственное, что было дерьмовым в сегодняшнем дне, так это его отношение. — Я отстраняюсь и вздрагиваю от заплаканного пятна на его рубашке.

— Он сказал, что я потерпела неудачу.

— Он подвел тебя в тот момент, когда потерял контроль. Никто не должен так с тобой разговаривать, и меньше всего он.

Я шмыгаю носом.

— Он был так зол на меня.

— Мне плевать, что он чувствовал. Это не делает ситуацию нормальной. — Моя голова висит.

— Я совершила ошибку.

Кэл хватает меня за руку и тащит к дивану. Он исчезает, а потом возвращается с коробкой салфеток, каким-то лекарством от головной боли и стаканом воды.

— Спасибо. — Я смотрю на него с неуверенной улыбкой.

Он хмурится еще сильнее, оценивая мое лицо.

— Это самое меньшее, что я могу сделать, учитывая, что именно я побудил его преследовать тебя.

— Это не твоя вина.

— Я знал, что он тебя не заслуживает.

Я вздрагиваю, вспоминая тот момент, когда Деклан сказал то же самое.

— Я…

— Не оправдывайся перед ним. То, что он сказал, неприемлемо, особенно после всего, чем ты с ним поделилась.

— Ты не возражаешь, если я останусь здесь на ночь?

— Гостевая комната в твоем распоряжении столько, сколько ты захочешь. — Я вздыхаю.

— Я не могу прятаться здесь вечно.

— Ты можешь делать все, что захочешь. Деклан не твой опекун.

— Я знаю, но мне нужно быть зрелой.

— О, как будто он из тех, кто говорит о зрелости прямо сейчас.

— Мы женаты. Одна ссора этого не изменит. — Он глубоко выдыхает.

— Нет, но это может изменить то, как ты подходила к своему браку.

— Я знаю. — Я складываю руки на коленях.

Он падает на диван рядом со мной.

— Все будет хорошо.

— Так ли? Потому что это чертовски неприятно. Он даже не пошел за мной после всего, что наговорил. Он просто позволил мне уйти, как будто я ничего для него не значу, и все потому, что сделка важнее меня. — Ссудная слеза скатывается по моему лицу, прежде чем упасть на колени.

— Он облажался. Нет простого способа выразить это.

— Что я должна делать?

— Тебе ничего не нужно делать. Это он все испортил, а не наоборот. Я знаю, ты привыкла всегда убирать его беспорядок, но иногда ты не можешь все исправить за него.

Мое горло сжимается.

— А если он его не уберёт?

— Значит, он никогда не был достоин тебя.

ДЕКЛАН

Мы с отцом продолжаем бороться за внимание мистера Якуры. Вместо того чтобы последовать совету Айрис, я решаю дать отпор сильнее, доказывая, что я лучший кандидат на то, чтобы воплотить в жизнь Дримленд в Токио. Отец встречает каждый мой шаг. Он дает обещания, которые я даже не уверен, что он сможет выполнить, хотя он выглядит очень уверенным в своих манерах. Я могу сказать, что это становится грязным. Якура старается, чтобы его улыбки были широкими, а глаза яркими, но я могу только представить, как все это утомительно.

Айрис говорила мне покончить с этим, но я не послушал.

Нет. Вместо этого я растоптал ее, потому что был слишком зол, чтобы думать ясно. После того, как так чертовски усердно работал, чтобы заслужить ее доверие, я бросил его при первых признаках несчастья. Винить некого, кроме меня. Не мой гнев. Только не мой отец. И уж точно не Айрис, хотя я уверен, что заставил ее почувствовать это.

Темное облако эмоций следует за мной до конца нашей прогулки. Я не могу избавиться от ощущения, что совершил огромную ошибку, продолжив свой день, несмотря на совет Айрис. Чем больше времени проходит, тем меньше я уверен, что мой выбор был правильным. Мои сомнения не имеют никакого отношения к тому, что мой отец украл время мистера Якуры, но еще больше из-за мысли о том, что я причиню боль Айрис и позволю ей уйти. Желание оставить их всех здесь сильнее, чтобы я мог найти Айрис, сильнее чем когда-либо.

Я не могу перестать думать о том, что сказал ей, когда был зол. Одно дело — назвать ее отвлекающим маневром, но совсем другое — сомневаться в ее способности выполнять свою работу. Я знаю, что она способна на все и даже на большее, но я разорвал ее, как будто она ничего не стоила. Я не горжусь тем, как я сказал ей, что план, который она придумала, был дерьмовым. Но нет ничего хуже, чем сказать ей, что она потерпела неудачу. Я выбирал слова из гнева, не задумываясь о том, какое влияние они могут оказать.

Только когда мы возвращаемся ко входу в парк, мистер Якура отводит меня в сторону. Глаза отца следят за нами, даже когда мы выходим за пределы слышимости.

— Деклан. Все в порядке? — Он смотрит на меня с широкой улыбкой, такой же яркой, как его нелепая неоновая рубашка.

— Все хорошо.

— Я не мог не заметить, что ты стал гораздо тише с тех пор, как ушла Айрис. Хотя я ценю то, что ты провел этот день с нами, я бы предпочел, чтобы ты был со своей женой, если она плохо себя чувствует.